Вилла Мавританка. Пьеса

УИЛЬЯМ. А как она транжирила деньги! Меня просто поражала ее расточительность. Она всегда считала, что тратить деньги на самое необходимое — это очень скучно, приятно тратить деньги на всякую роскошь. Она относится к тому типу женщин, для которых иметь тридцать пар туфель — значит жить в нищете. Она имела обыкновение использовать наш дом в Челси для показа различных образцов мебели и однажды продала даже мой письменный стол. Святая святых любого писателя! Я не переношу подобной бесцеремонности.

ФРЕДЕРИК. Ты ищешь в людях только дурное. Мне кажется, ты вообще не любишь женщин.

УИЛЬЯМ. А за что их любить. Они в совершенстве владеют искусством пустой болтовни, которая у них именуется светской беседой. И очень любят обсуждать свои личные дела со всяким, кто согласится их слушать. Существа с изъяном. Не зря в Библии сказано: «Всякая хитрость ничтожна по сравнению с хитростью женщины».

ФРЕДЕРИК (шумно встает из-за стола и бросает приборы). Ну хватит, я не намерен слушать эти гадости о женщинах. (Собирается уходить.)

УИЛЬЯМ (более примирительно). Вы с женой придете на ужин вечером?

ФРЕДЕРИК (раздраженно.) Не знаю, посмотрим.

Фредерик уходит, забывая на столе свои очки. Уильям нервно ходит по комнате. Он выглядит раздосадованным. Звонит в колокольчик. Входит Эрнест.

УИЛЬЯМ. Эрнест, позовите, пожалуйста, Джеральда.

ЭРНЕСТ. Хорошо, сэр.

Входит Джеральд. Вид у него потрепанный. Одет небрежно. Голова немного повернута направо (последствия травмы шеи). Уильям старается обнять его, но Джеральд отстраняется.

ДЖЕРАЛЬД. Ты меня звал?

УИЛЬЯМ. Да, как ты себя чувствуешь, дорогой? Шея всё еще болит?

ДЖЕРАЛЬД. Сейчас гораздо лучше. Всё хорошо.

УИЛЬЯМ. Ты какой-то грустный с утра.

ДЖЕРАЛЬД (раздраженно). Я устал быть твоим секретарем. Я достоин гораздо большего. Мне надоело мириться с ролью прислужника и находиться в тени твоей знаменитости. Я терпеть не могу быть в услужении, а работу, которую я для тебя выполняю, считаю недостойной себя.

УИЛЬЯМ (улыбаясь). Да, я не спорю. Но пока я не нашел достойного применения (говорит с сарказмом) твоим многочисленным талантам, поработай у меня еще моим секретарем, пожалуйста. Какие у меня сегодня встречи, милый?

ДЖЕРАЛЬД. Не называй меня милым.

УИЛЬЯМ. Хорошо, извини.

ДЖЕРАЛЬД. В двенадцать сорок пять у тебя фотосьемка с Сесилом Битоном. Вы вчера с ним об этом договаривались.

УИЛЬЯМ. Да, помню. Хотя у меня нет никакого желания фотографироваться. Надеюсь, это будет недолго.

ДЖЕРАЛЬД. Далее, в тринадцать пятнадцать обед с Гербертом Уэллсом.

УИЛЬЯМ. Мой дорогой друг. Я буду рад его видеть.

ДЖЕРАЛЬД. После дневного отдыха, в шестнадцать ноль-ноль приедет Мари Лоренсен. Она хотела взглянуть, как поживают ее картины.

УИЛЬЯМ. Странно. Почему только она хочет это сделать?! Ни Матисс, ни Пикассо не хотят взглянуть на свои картины.

ДЖЕРАЛЬД. Я подготовил о ней небольшую справку для тебя.

Передает Уильяму листок бумаги.

УИЛЬЯМ. Это очень любезно с твоей стороны. (Садится в кресло. Читает вслух.) Модная портретистка, стиль ар-деко, женские портреты, эскизы костюмов, книжная графика. Любимый художник — Боттичелли. В этом году награждена орденом Почетного легиона. (Комментирует.) Французы раздают орден Почетного легиона направо и налево.

ДЖЕРАЛЬД. В двадцать часов ужин в саду, гонг к переодеванию в девятнадцать тридцать.

УИЛЬЯМ. Спасибо. У меня к тебе будет еще одна просьба.

ДЖЕРАЛЬД. Слушаю.

УИЛЬЯМ. Развлеки гостей после обеда. Пригласи Сесила и Оливию. Организуй прогулку на яхте, поиграйте в теннис, угости их своими знаменитыми коктейлями. Ну ты понял. Можете Уэллса с собой прихватить.

ДЖЕРАЛЬД. Этого неразборчивого ловеласа?

УИЛЬЯМ. Не говори так о моем друге.

ДЖЕРАЛЬД (нехотя). Ну хорошо, я позабочусь о них.

УИЛЬЯМ (игриво). Только не вздумай приставать к блондинке, я буду ревновать.

ДЖЕРАЛЬД (говорит в зал). Нет проблем, она меня не интересует. Сесил поинтереснее будет.

УИЛЬЯМ. И не напивайся, пожалуйста, сегодня вечером. Будет неудобно перед гостями. Последний раз ты напился до чертиков. Ты теперь ближе к бутылке, чем ко мне. А я не могу тратить годы жизни на то, чтобы быть сиделкой и сторожем при запойном пьянице.

ДЖЕРАЛЬД. Об этом можешь не беспокоиться.

УИЛЬЯМ. Надеюсь на это.