Вилла Мавританка. Пьеса

Уильям нехотя пересаживается на диван. Сесил продолжает фотографировать с феноменальной скоростью. Оливия еле успевает за ним.

Чего-то не хватает. У вас есть серый пиджак?

УИЛЬЯМ. Почему обязательно серый, я могу надеть белый пиджак.

СЕСИЛ. Серый цвет дает человеку ощущение внутренней стабильности.

УИЛЬЯМ. Нет, давайте без серых пиджаков, я не уверен, что сейчас его найду.

СЕСИЛ (Оливии). Давайте переставим это кресло в другую часть комнаты. Здесь не хватает света.

Они берут кресло, где раньше сидел Уильям, и переставляют его в другой угол.

СЕСИЛ (Уильяму). Садитесь теперь сюда и, наконец, улыбайтесь.

УИЛЬЯМ. Да я и так стараюсь, это вы так долго не можете определиться, где мне сидеть.

ОЛИВИЯ. Здесь света еще меньше. Нужно вернуть кресло на место.

Они опять берут кресло и возвращают его на прежнее место. Сесил смотрит в объектив.

СЕСИЛ (Оливии). Вы неправильно лампу держите, держите ее выше.

Уильям со вздохом садится в кресло.

УИЛЬЯМ. Я так и думал, что хороший снимок — это двадцать процентов творчества и восемьдесят процентов — таскание мебели.

СЕСИЛ. Я всё понял. Вас надо снимать стоя. Встаньте на лестницу и наденьте мою шляпу и шарф. Правую руку поднимите вверх.

Он пытается надеть на Уильяма свою шляпу, а Оливия — шарф. Уильям сопротивляется.

УИЛЬЯМ. Да не хочу я надевать вашу шляпу. У меня своих полно. Давайте перенесем вашу фотосессию на завтра, я уже устал фотографироваться. (Со вздохом садится опять на диван.)

ОЛИВИЯ. Я придумала отличное фото.

Оливия быстро садится на колени к Моэму и обнимает его за шею.) Сесил фотографирует.

ОЛИВИЯ (громко в зал). Знаменитый писатель со своей поклонницей. Я говорю «Да!».

Уильям в полной растерянности от такой наглости. Неожиданно входит Джеральд и видит Оливию на коленях Моэма. Оливия, наконец, встает.

ДЖЕРАЛЬД. Что вы тут делаете?

УИЛЬЯМ. Вообще-то, меня фотографируют.

ДЖЕРАЛЬД. Театральщина какая-то. Не ожидал от вас, сэр.

УИЛЬЯМ. Да как-то само собой получилось.

Джеральд уходит.

СЕСИЛ (Уильяму). Предлагаю продолжить завтра. У меня возникли новые идеи с фотографиями. Нужно только найти шкуру тигра или леопарда и принести очень много цветов.

УИЛЬЯМ. Мне нравится ваша креативность Сесил, но предлагаю сменить шкуру леопарда хотя бы на мантию короля.

СЕСИЛ. Это интересно. Я подумаю.

ОЛИВИЯ (игриво). А с вами так интересно, мистер Моэм.

УИЛЬЯМ. Я думаю, вам пора, господа. Время фотосессии истекло.

СЕСИЛ. Да, мы уходим. Я думаю, что ни одна фотография не сможет передать масштаб вашей личности.

УИЛЬЯМ(снисходительно). Я думаю, дорогой Сесил, что масштаб моей личности передадут не фотографии, а мои книги.

Оливия уходит. Сесил собирает аппаратуру.

УИЛЬЯМ (Сесилу). Я хотел у вас спросить, Сесил. Вы давно встречаетесь с Оливией?

СЕСИЛ. Нет, мы стали встречаться недавно.

УИЛЬЯМ. Послушайте совет писателя. Нет ничего проще, чем завести роман с хорошенькой женщиной. Но как потом дьявольски трудно бывает от нее отвязаться.

СЕСИЛ. Я приму к сведению, сэр. Я тоже хотел попросить у вас совета. Я начал писать дневник, ну и небольшие рассказы. Где мне брать материал для этого?

УИЛЬЯМ. Вот об этом поговорим вечером за ужином. Тем более там будет знаменитый английский писатель Герберт Уэллс. Думаю, что его советы вам будут тоже интересны.

СЕСИЛ. Хорошо, мистер Моэм. До вечера. (Уходит.)

Входит Герберт Уэллс. На нем модный льняной темно-коричневый пиджак, светло-коричневые брюки и желтая рубашка. Он явно живет в свое удовольствие. Видно, что бремя лет он несет с легкостью.

ГЕРБЕРТ (улыбаясь). Могу я войти запросто или меня должен объявить дворецкий?

Уильям идет навстречу к нему, протягивая обе руки, но в последний момент опускает их.

УИЛЬЯМ. Прости, я не люблю, чтобы меня касались. Входи, конечно, без церемоний.

ГЕРБЕРТ. Да знаю, знаю твои комплексы. Переживу как-нибудь.