Вилла мертвого доктора

— Знаете… — Рэдфорд вздохнул. — Не выходит у меня это убийство из головы. Вы — человек с большим опытом, вам не привыкать. Мы в политике — люди тоже не слишком жалостливые, прямо скажу. Сам не знаю, почему меня так зацепило… Но я знаю, что, когда мне наносят личное оскорбление, я этого не прощаю. А убийство Ричарда — это для меня именно личное. Простите, у меня вторая линия, не отключайтесь…

И через несколько секунд:

— Алек, поделюсь с вами — я даже жене об этом не рассказывал — скажет, совсем парень на старости лет тронулся… Одним словом, я сегодня видел сон. Как мы с Ричардом в горах, лезем по скальному склону. Подъем трудный, он впереди. Он был альпинист получше меня, зато в теннис я его постоянно «наказывал». Да… Он — впереди. И вдруг страховочный крюк срывается. То ли он его плохо забил, то ли камень треснул… И Ричард летит вниз. А я пытаюсь его удержать, но рывок такой сильный, что я чувствую — вот‑вот сам сорвусь… И просыпаюсь. Что скажете?

— Даже не знаю, Мэл. Я редко вижу сны.

— Сны видят все, только большинство из них мы забываем. И я, и вы. Ладно, и это забуду. Просто хотелось с кем‑то поделиться, а вы, я знаю, к Ричарду хорошо относились…

— Спасибо, это так.

— Завтра, значит, все пришлю. Берегите себя, Алек.

* * *

— Какие‑то эти ребята… — Сандра долго искала нужное слово. — Какие‑то они… мелковатые, что ли? — И, поскольку Олег выжидательно смотрел на нее, она продолжила мысль: — Это, может быть, и не по делу, сэр… По вашим рассказам, по той информации, которую собрал Ким, по разговорам — этот профессор покойный, Фелпс, — он был человек крупный. Значимый был человек — я правильно понимаю? А жена его — ну не знаю, не за этим я к ней ходила, но впечатление такое — когда идешь рыбачить и ожидаешь крупную рыбу, а на леске вытягиваешь пучок травы.

— Ты считаешь, она ни при чем? — Потемкин с симпатией относился ко всем своим помощникам, а к Сандре — в особенности. Острый глаз, быстрый ум, язык как бритва. И при том — осторожность и здравый смысл. Редкое сочетание. Для красивой женщины — особенно редкое…

— Она при том, что сделала его семейную жизнь невыносимой — это я точно могу сказать. То‑о‑чно, — протянула Сандра. — Но к убийству она непричастна. Она — не той категории человек. Она могла отравлять и наверняка отравляла мужу жизнь, дико ему завидовала вместо того, чтобы радоваться его успехам. Она считает, что именно и у кого лучше в жизни устроено — а мы с вами понимаем, что у соседей на газоне всегда трава зеленее… Словом, типичный несостоявшийся человек. По тому, что она рассказывает, как помогала Фелпсу писать докторскую диссертацию, — можно подумать, она была его соавтором по меньшей мере. А то и идейки свежие ему подкидывала… Тогда как реально это участие заключалось в том, что она от руки ему выполняла некоторые иллюстрации — Фелпс почему‑то доверял это ей.

— Как это — «почему‑то»? — усмехнулся Олег. — Из твоих же собственных слов следует, что Зоя эта страдает от ощущения собственной незначительности. А Фелпс был человек умный. Вот и старался как‑то сгладить ситуацию…

— Ключи у нее, — продолжала Сандра, — монолог, который я выслушала по поводу забывчивости и неорганизованности профессора, я опускаю. Зоя уверяла, что никому и никогда этих ключей не давала. Однако если учесть, что лежали они в гостиной, прямо на полке, на видном месте — потенциальный злоумышленник мог их взять без труда.

— Ты их оставила ей?

— Вы что, меня собираетесь уже увольнять? — Сандра кокетливо подняла глаза. — Нет, конечно. Вот они. В лабораторию?

Ключи уже в прозрачном кульке, Сандра была профессионалом высокого класса и понимала Олега с полуслова, а иногда — и без слов.

— Меня интересует главным образом недавнее дублирование — делали с этих ключей копии или нет. Попроси обратить особое внимание вот на эти три. — Олег указал на ключи от кабинета Фелпса, один — от главной двери, два — от запасного выхода. — Какие еще впечатления?

— Она скорее довольна жизнью… Пока. Разумеется, не демонстрирует это, но и не скрывает особенно. — Сандра вдруг стала серьезной. — Не понимает, еще не понимает, что этот ее актер никакой радости ей не принесет. Он настолько замкнут на себе, что все остальное для него — только декорации, и она в том числе.

— Она что‑нибудь говорила об их отношениях?

— Неопределенно. По моим впечатлениям, она в него влюблена — насколько женщины этого типа вообще могут быть влюбленными. Она готова его содержать, тратить на него деньги, делать подарки, ничего не ожидая в ответ. А Грэг принимает это все как должное. Десять лет разницы… — Сандра вдруг вскинулась. — Да ерунда — эти десять лет разницы, когда люди нормальные.

Олег побарабанил пальцами по столу.

— Значит, Грэга ты тоже в расчет не берешь?

— Некого брать в расчет, шеф. Третьестепенный актеришка на содержании у богатой тети.