Вилла мертвого доктора

По тем данным, которыми располагала российская сторона, сначала Скворчик пребывал в Штатах тихо, работал чуть ли не таксистом и жил очень скромно. Потом все изменилось словно по мановению волшебной палочки — он переехал из Нью‑Йорка в Калифорнию, купил дом… Собственно, не один дом, а несколько домов подряд, на разные имена. Олег сделал себе пометку — проверить в системе торговли недвижимости, что именно происходило с этими покупками. К этому времени Скворчик был уже владельцем нескольких бизнесов, и, видимо, эти бизнесы процветали, иначе откуда деньги на дома и прочее — их от людей не спрячешь, значит, надо быть готовым отвечать перед налоговым управлением в первую очередь. Если ты хочешь быть лояльным американским гражданином — научись правильно платить налоги. Эту истину Олег наблюдал не раз на примерах многих своих американских знакомых… Стало быть, налоги Скворчик платил. Завтра будет яснее, как именно, за что и сколько. И неужели дома куплены за наличные? Хотя на улице — 2007 год и в системе недвижимости и финансов — хаос, предвещающий не то что американский — всемирный кризис. Но все равно — откуда у Скворчика деньги? Пожалуй, этот философский вопрос Шлыкова и других российских коллег Олега интересовал больше всего. То есть откуда реально шли деньги Скворчика? Первоначально — из России, это уж как пить дать, здесь ему на первых порах так заработать ну никак невозможно было. Но вот что было дальше — это Шлыков и просил Олега выяснить. Дело в том, что арестованный Арсен прямо указывал, что получал от Скворчика для различных целей значительные суммы денег. И Шлыкова весьма интересовал вопрос: действительно ли Скворчик так хорошо наладил свой неизвестно какой бизнес в Штатах, что мог помогать Арсену? То, что эта помощь была небезвозмездной, — в данном случае дело десятое. Русских следователей всерьез интересовало, откуда берутся миллионы, которыми в последние годы ворочали Арсен и его команда. Если они «добыты» в России — значит, Арсен врет следствию и надо раскрыть реальные источники его доходов — а тогда вся картина деятельности его группы может измениться. Если же деньги идут действительно из‑за границы — от Скворчика ли или из другого какого‑то источника, — это значит, Арсен говорит в этом случае правду. Чище перед законом он в этом случае не становится, но, во всяком случае, картина его преступной деятельности тогда становится много яснее, и следователи могут продолжать работу на уже намеченных направлениях.

Вот с этими мыслями Олег и закрыл свой ноутбук и отправился в офис. Позвал Кима, поручил подготовить данные по Скворчику. Данные получил достаточно быстро. Да, Дятлов за это время успел стать богатым. У него целый ряд бизнесов, в том числе и медицинская транспортировка, и медицинский лабораторный бизнес, и «соавторство» во владении по меньшей мере двумя медицинскими офисами. Как человек в короткий срок смог этого добиться — пока неясно. Зато ясно другое, чего Олег меньше всего ожидал, — значительная часть данных о Скворчике была снабжена грифом повышенной секретности. Потемкин не имел полномочий на выход к этим данным. Он поблагодарил Кима и решил дождаться приезда Хопкинса — в конце концов, надо понять, откуда ноги растут у поразительных успехов Дятлова.

Ждать, однако, долго не пришлось — Хопкинс позвонил в конце дня, и Олег, рассказав о текущих делах, попросил помощи и по Дятлову — Хопкинсу‑то он мог всегда объяснить, что к чему.

— Ладно, диктуй данные, — немедленно отреагировал Хопкинс. — Не успеешь тебя оставить одного, а ты уже берешься московским коллегам помогать, я тебя правильно понял?

— Тут мы и себе можем помочь, — сказал Олег многозначительно. И не понимал в эту минуту, насколько он может оказаться прав. — Кстати, — добавил Потемкин, не акцентируя, — я себя теперь в Калифорнии чувствую почти совсем как дома. Меня уже и убить пытались.

В трубке наступила тяжелая тишина.

— Рассказывай! — потребовал Гэри. И, выслушав Олега, резюмировал: — Паршиво. Прилечу, будем разбираться.

Хопкинс перезвонил уже вечером, голос у него был глухой.