Вина и грехи

Зловещее рычание прозвучало еще до того, как крышка сдвинулась с места, и я почувствовала, как зашевелились волосы на затылке. Я медленно обернулась. Из темноты появились тени. Бесчисленные тени. Они становились все четче по мере того, как приближались к свету, который теперь окружал саркофаги. Когтистые руки рассекли воздух. Руки, лишь скудно прикрытые рваными клочьями меха и тряпками. Существо дико размахивало ими вокруг себя. А потом проявились обезображенные лица с глазами, сверкающими от дикого голода. Ничего подобного я никогда не видела. Я судорожно сглотнула. Что это? Тела напоминали человеческие, но они никак не могли быть людьми. Двое из них вошли в круг света и обнажили острые как бритва зубы. Должно быть, это те самые монстры, о которых говорил мне голос. Неужели они действительно освободились из своего более чем тысячелетнего плена именно в этот момент?

Николай выпрямился.

– Иди ко мне, – спокойно велел он, в то время как мое дыхание участилось, а сердце бешено заколотилось о грудную клетку.

Я осторожно придвинулась ближе к нему, однако монстры тоже наступали. Я насчитала троих, потом пятерых и, наконец, появился шестой. Кто они: уриаши, кэпкэуны или самчи? В принципе, это не имело значения. Неужели мы освободили их, открыв саркофаг? Возможно, именно поэтому Эстера хотела, чтобы я нашла палочку? Что произойдет, если мы откроем второй гроб?

Одно из существ прыгнуло вперед, обнажив зубы. До меня донесся тошнотворный запах разложения, и я попятилась. Когти заскрежетали по мраморному полу, и от этого звука в ушах зазвенело. Если эти твари доберутся до нас, то разорвут на части. Из темноты появлялись все новые и новые пары светящихся глаз. Мне уже не нужно было считать их, чтобы понять, что мы в меньшинстве.

– Не подвергай себя ненужной опасности, – приказал Николай. – И позаботься о том, чтобы не потерять палочку. Она нам нужна, в ней наше спасение.

Он проследил, как я засунула палочку в вырез платья. Дерево казалось ледяным по сравнению с моей кожей. Но так безопаснее, чем в моей руке. Затем стригой обнажил клыки, издал угрожающий рык и могучим прыжком перемахнул через гробы навстречу монстрам. Его противники удивленно отступили, но это длилось лишь мгновение, прежде чем они бросились в атаку в едином порыве. Рев, крики и рычание эхом отражались от стен. Мое сердце громко стучало, уши закладывало от шума, а магия внутри меня нарастала. Я не позволю им убить его или даже ранить. Один из монстров прыгнул на Николая, но тот поймал его железной хваткой и свернул шею резким движением, едва заметным для невооруженного глаза. Должно быть, у меня вырвался какой-то звук, потому что стригой оглянулся на меня – его глаза светились как угли. Передо мной стоял не мужчина, который любил меня, а монстр, который убьет любого, кто подойдет слишком близко. Он сказал, что не потеряет меня снова, и только что доказал серьезность своих слов. Второй зверь бросился вперед и попытался ударить Николая своими когтистыми лапами. Палатин ловко увернулся, а в следующий момент нанес удар ужасающей силы. Хрустнули кости, и монстр с воем отступил, в то время как третий и четвертый напали на стригоя одновременно. Этих монстров сразили огненные шары, которые я выпустила как раз вовремя, помешав им вонзить когти в лицо и грудь Николая. Твари с визгом упали. А затем все чудища набросились на нас одновременно. Я вскинула руки выше и выпустила бурю, которая заплясала на моих ладонях. Это наша общая битва. Магия взвилась, с бешеной скоростью разнеслась по моей крови, пока я убивала одного монстра за другим. Я взрывала их молниями и огненными шарами, парализовала и замораживала. Двух из них я швырнула в скалу, и монстры буквально разлетелись на куски от силы удара. На Николая я даже не смотрела, поскольку знала, что он сражается за меня так же, как и я за него. Мы были невообразимо жестокими, однако это не последняя битва, в которой нам придется сражаться за свою свободу. Их будет много, и они будут еще страшнее. На меня одновременно бросилось три монстра, и я подняла невидимый щит, от которого они отскочили и, оглушенные, упали на землю. Николай внезапно оказался рядом со мной и свернул им шеи одну за другой. Его свирепый взгляд внимательно изучил мое тело.

– Я цела, – заверила я, и на его лице отразилось облегчение, хотя знакомые черты казались чужими и безжалостными в глубине этого подземелья.

Неожиданно из темноты позади стригоя высунулась когтистая лапа, схватила Николая и потащила прочь. Вопль превратился в триумфальный вой. Я бросилась за ним, но передо мной возникли четыре монстра. Одного из них я убила ударом молнии, и вместе с тем ощутила, что моя магия начала угасать. Она становилась все слабее. Не успела я осознать эту страшную мысль, как вдруг мои ноги оторвались от пола, я почувствовала когти у себя на шее, и меня потащили по твердому полу. Все тело ныло от мощного выброса магии. Шею жгло прямо в том месте, где когти впивались в кожу, а в животе поселился страх.