Виннету. Сын вождя

– Пройдет, пройдет, и следа не останется, как, впрочем, и от нас – разве что пепел. Надеяться нам не на что, но у меня такое чувство, будто последний день еще не настал. У меня какое-то странное ощущение, что краснокожие нам сегодня не опасны.

– Что ж, вполне возможно. Я не потерял надежду и даже готов держать пари, что сегодня вечером мы будем свободны!

– Только гринхорн может нести такую чушь! Буду благодарить Бога, если вообще доживу до вечера!

– Дорогой Сэм! Неужели вы до сих пор не убедились, что я не такой уж гринхорн?

– Вы говорите загадками… Что-то придумали?

– Конечно.

– Когда?

– Вечером того дня, когда сбежали Виннету и его отец.

– Ну, значит, сейчас вашей выдумке грош цена, не могли же вы тогда предвидеть наше столь приятное обслуживание у апачей. Так что́ вы имеете в виду?

– Прядь волос.

– Прядь волос? – удивился Сэм. – С вами все в порядке? Нет, вы, похоже, еще не поправились!

– Все в норме.

– При чем тогда прядь волос? Драгоценная прядь вашей возлюбленной, которую сейчас, под угрозой смерти, вы пожертвуете апачам?

– Это волосы мужчины, Сэм.

Бросив на меня взгляд, полный сострадания, старик покачал головой и сказал:

– Сдается мне, у вас не все дома. Не иначе осложнение после болезни. Значит, прядь, если не ошибаюсь, находится на вашей голове, а не в кармане? Но я все равно не понимаю, как она спасет нас!

– Зато я понимаю, этого достаточно. Слушайте внимательно, еще до начала пыток меня отвяжут от проклятого столба.

– Для чего, собственно?

– Мне придется плыть.

– Куда? – Сэм смотрел на меня, как психиатр на пациента. – Да кто вам это сказал?

– Виннету.

– И когда ваш заплыв?

– Прямо сейчас.

– Великолепно! Раз Виннету это сказал, значит вам действительно дадут возможность бороться за жизнь. Проблеск надежды среди туч и для нас. Может, еще не все потеряно?

– Конечно! Будем бороться и спасем наши жизни.

– Я не столь самоуверен, к тому же в отличие от вас мне кое-что довелось слышать об изощренных пытках, какие придумывают индейцы. Но мне известны случаи, когда белые добивались свободы. Вы учились плавать, сэр?

– Да.

– И научились?

– Думаю, не уступлю краснокожему.

– Что за самомнение! Они плавают как рыбы.

– А я как выдра, которая охотится на рыб. А вы? Знаете вы, например, как плавают стоя?

– Да, приходилось слышать.

– А вы сами умеете так плавать?

– Нет, даже не видел.

– Сегодня, может быть, увидите. Если испытание будет заключаться в плавании – я выиграю!

– Удачи, сэр! Надеюсь, и нам предоставят такую возможность. А то ужасное пекло! Это все же значительно приятнее, нежели жариться у столба.

Нам никто не мешал разговаривать, ибо Виннету, не обращая на нас внимания, стоял в стороне со своим отцом и вождем кайова Тангуа. Остальные апачи, сопровождавшие меня к месту казни, были заняты наведением порядка в окружавшей нас толпе.

В центре ее сидели дети, за ними – женщины и девушки. Там же находилась и Ншо-Чи, которая – я заметил это – почти не сводила с меня глаз. Далее располагались юноши и, наконец, взрослые воины.

Вскоре Инчу-Чуна поднял руки и заговорил так громко, чтобы все могли его услышать:

– Мои краснокожие братья, сестры и дети, а также воины племени кайова! Все вы должны услышать то, что я вам скажу!

Вождь апачей сделал паузу и, когда окончательно убедился, что внимание всех направлено только на него, продолжил:

– Бледнолицые – враги краснокожих. Лишь немногие из них смотрят на нас дружеским взглядом. Благороднейший из этих немногочисленных белых пришел к народу апачей, чтобы стать другом и отцом. Поэтому мы ему дали имя Клеки-Петра, Белый Отец. Мои братья и сестры, все вы хорошо знали и любили его! Пусть они подтвердят мне это!

– Хуг! Хуг! Хуг! – послышалось в ответ со всех сторон.

Инчу-Чуна продолжал:

– Клеки-Петра научил нас всему, чего мы не знали. Он рассказал нам о вере белых и о Великом Духе, создателе всех людей. Великий Дух повелел, чтобы красные и белые люди стали братьями и полюбили друг друга. Но белые ослушались его воли и не принесли нам любви! Пусть мои братья и сестры подтвердят это!

– Хуг! – прозвучало в ответ единым хором.

– Вместо этого они пришли отнять у нас нашу землю и уничтожить нас. Им это удалось, потому что сейчас они сильнее! В тех местах, где паслись бизоны и мустанги, выросли их большие города; оттуда исходит все то зло, что является к нам. Там, где когда-то красный охотник бродил по лесам и прериям, сегодня бежит Огненный Конь, перевозящий толпы наших врагов. И когда красный человек вынужденно отступает на выделенную ему территорию и пытается выжить уже не на земле своих предков, где он просто хочет умереть, бледнолицые следуют за ним по пятам, продолжая дальше тянуть дороги для Огненного Коня. Мы встретили таких бледнолицых и поговорили с ними мирно. Мы сказали им, что это наша земля и им здесь ничего не принадлежит. Они не смогли нам возразить и доказать обратное. Но когда мы потребовали покинуть нашу землю и не выпускать Огненного Коня в наши пастбища, они отказались и застрелили Клеки-Петру, которого мы любили и почитали. Пусть мои братья и сестры подтвердят мои слова!