Виннету. Сын вождя

– Мой брат видит, что я откровенен с ним. Я знаю, какие мысли и чувства терзают его сердце, но моим воинам этого не понять. Они презирают каждого, кто требует награды за доброе дело. Олд Шеттерхэнд, который мог стать самым уважаемым и достойным воином апачей, с того момента превратится в презираемого и должен будет покинуть нас.

Я не мог ничего возразить Виннету. Сердце мое приказывало: настаивай на своем, а разум или, скорее, честолюбие говорило: откажись! Почувствовав все это, благородный Виннету пришел мне на помощь:

– Пусть мой брат подождет здесь. Я поговорю с отцом.

Он удалился.

– Сэр, не делайте глупостей! – подал голос Сэм. – Неужели вы не понимаете, что́ сейчас поставлено на карту? Может, даже ваша жизнь.

– Не думаю.

– А надо думать! Краснокожий действительно презирает любого, кто требует от него награду за услугу. Выполнив просьбу, он перестанет знаться с этим человеком. Нам придется сегодня покинуть лагерь апачей. Но вокруг кайова, и не вам объяснять, что это для нас означает.

Инчу-Чуна и Виннету тем временем вели очень серьезный разговор. Закончив, вождь подошел к нам.

– Если бы Клеки-Петра не рассказал нам о вашей вере, я посчитал бы тебя человеком, достойным презрения. Только благодаря Клеки-Петре я понимаю, о чем ты говорил моему сыну. Но моим воинам объяснить это трудно, и они все равно станут тебя презирать.

– Дело не только во мне, но и в Клеки-Петре.

– О чем ты?

– Он исповедовал ту же веру, что и я, она призывает меня обратиться к тебе с этой просьбой. Поверь, останься жив Клеки-Петра, он никогда бы не позволил умереть его убийце в жестоких муках.

– Ты действительно так считаешь?

– Да, я в этом убежден.

Вождь медленно покачал головой и произнес:

– Что за люди эти христиане! Если они плохие, то их бесчестие доходит до непостижимых глубин, а если они хорошие, их доброта не знает границ!

Обменявшись с сыном многозначительным взглядом, Инчу-Чуна вновь обратился ко мне:

– Этот убийца был и твоим врагом?

– Да.

– Но ты его простил?

– Да.

– Тогда слушай мои слова! Мы хотим узнать, жива ли еще в этом человеке хотя бы самая малая искра добра. Если это так, то я исполню твое желание, но чтобы не навредить тебе. Садитесь и смотрите, что сейчас произойдет. Когда я дам знак рукой, ты подойдешь к Рэтлеру и потребуешь у него извинения. Если тебе удастся добиться, чтобы он, твой враг, перед пыткой попросил у тебя прощения, он умрет без мучений.

– Могу я сообщить ему об этом?

– Да.

Инчу-Чуна с сыном вернулся в круг. Мы сели на землю там же, где стояли.

– Никогда бы не поверил, что вождь пойдет на ваши условия, – заговорил Хокенс, наклонившись к моему уху. – Должно быть, вы у него на особом счету.

– Причина не в этом.

– А в чем же?

– Это влияние Клеки-Петры, которое после его смерти еще больше возросло. Эти краснокожие впитали в себя христианства гораздо больше, чем они думают. Мне очень любопытно, что же будет дальше.

– Поживем – увидим! Только будьте предельно осторожны!

Тем временем с повозки сняли полотняный тент, и все увидели на ней странный продолговатый предмет, к которому был привязан человек.

– Да это же гроб! – присвистнул Сэм. – Взгляните, эти ловкие парни сделали его из двух пустотелых половинок какого-то ствола. Сложили их вместе и обернули мокрыми шкурами. Когда кожа высохнет, она натянется и навсегда захлопнет этот «ящик».

Недалеко от того места, где боковое ущелье примыкало к главной долине, вздымалась скала, на которой располагалась сложенная из больших камней шестиугольная постройка, открытая спереди. Повсюду вокруг были навалены беспорядочные груды скальных обломков. Снятый с фургона гроб с привязанным к нему человеком перенесли наверх и поставили рядом с шестиугольником. В связанном я узнал Рэтлера.

– А вы знаете, для чего здесь свалены эти камни? – спросил Сэм.

– Думаю, да.

– Ну и?

– Они хотят из них сложить могилу.

– Верно! Двойную могилу.

– Приберегли место для Рэтлера?

– Вот именно. Убийцу хоронят вместе с его жертвой. Вообще-то, так следовало бы поступать при всяком убийстве, если это только было возможно.

Тем временем гроб поставили вертикально. Теперь Рэтлер мог стоять на ногах, и его вместе с гробом привязали крепкими ремнями к каменной стене. Краснокожие – мужчины, женщины, дети – приблизились к месту пытки и образовали вокруг него полукруг. Виннету и Инчу-Чуна стояли рядом с гробом, справа и слева от него. Воцарилась глубокая, напряженная тишина, которую через некоторое время расколол громкий голос вождя:

– Воины апачей собрались здесь для того, чтобы вершить суд. Суд, вызванный тяжелой утратой, постигшей наше племя. Утратой, которую виновный должен искупить своей смертью…

Инчу-Чуна продолжал свою речь со свойственной индейцам образностью. Сначала он вспоминал о Клеки-Петре, о его характере и его делах, а затем подробно описал обстоятельства, при которых было совершено убийство. Рассказал он и о том, как был схвачен Рэтлер, и наконец объявил, что убийца будет замучен до смерти и похоронен вместе с жертвой в том же положении, в котором он привязан к гробу. В этот момент Инчу-Чуна подал мне знак, и я подошел к Рэтлеру.