Вино и мандрагора (СИ)

— Охереть можно с вами, — выдохнул Геральт. — Ладно, поговорим по дороге. Регис, — ведьмак повернулся к вампиру, который задумчиво вертел в пальцах пузырек с отваром вихта. — Ты говорил про последний компонент? Что там с ним?

— Видишь ли… — глухо отозвался Регис. — С ним есть одна сложность. Приготовление микстуры требует крови. Причем донор и существо, чьи воспоминания мы хотим получить, должны быть одного вида.

Что-то в тоне вампира не понравилось внимательно прислушивающейся к его словам Дите. Она подняла глаза, но увидела лишь спину Региса, который стоял лицом к Геральту. Зато на женщину во все глаза (а точнее, глазницы) таращился второй скелет в шлеме, располагавшийся возле рабочего стола вампира.

— Ну-у… — усмехнулся Геральт. — Есть у меня один знакомый вампир, который наверняка нам поможет. Правда, Регис?

Регис прошелся туда-сюда вдоль стола, задержался над котелком и сложил руки на груди:

— Дело в том, что все не так просто. За время твоего отсутствия я пытался найти аналог, но, увы, безуспешно…

— А время-то у тебя на это было? — ведьмак красноречиво посмотрел на вампира, а затем перевел взгляд на густо покрасневшую Диту.

Женщина ответила Геральту яростным взглядом, но Регис пропустил его едкое замечание мимо ушей. Вампир лишь мельком посмотрел на Диту и тут же повернулся к ведьмаку, покачав головой.

— Только объясни мне, что мешает просто взять у тебя немного крови? — как ни в чем не бывало, спросил Геральт.

— Нужна кровь в состоянии возбуждения, — пояснил Регис. — Как ты знаешь, высшие вампиры меняют свою оболочку. Но вместе с телом у нас меняется и химический состав крови. Короче говоря, мне придется ввести себя в состояние сильного психофизического возбуждения, а еще короче — безумия. И это будет очень опасно.

— Опасно? Почему? — Геральт погладил пальцами поверхность стола. — Даже в другом теле это будешь ты.

— Но я буду в состоянии свирепой ярости, — Регис, казалось, был слегка раздражен тем, что ведьмак не до конца понимал, о чем он говорит. — А ты лучше меня знаешь, что ярость нельзя контролировать. Если ты хоть раз видел обезумевшего вампира, то знаешь: в опасности будут все, кто окажется поблизости.

— И что будем делать? — приподнял бровь ведьмак. — Я бы не хотел, чтобы ты кинулся на меня с когтями…

— Я бы тоже не хотел, — выдохнул Регис. — И не только на тебя… Но не волнуйся, я все обдумал. Но, думаю, прежде чем мы начнем осуществлять мой план, тебе лучше увезти Диту в безопасное место.

— У нас есть на это время? — сухо уточнил Геральт.

— Думаю, да. Я все подготовлю к твоему возвращению.

Дита почувствовала, как в ушах заклокотала кровь. Она не могла здраво объяснить, что именно ее так задело в словах Региса, но чувство обиды и злости захлестнуло ее с головой. Женщина захлопнула книгу и хряпнула ею о стол:

— Ты слышал, Геральт? — спросила она у ведьмака, не обращая внимания на удивление, отразившееся на лице вампира. — Меня надо убрать куда подальше. Поехали в «Корво Бьянко». Остобрыд уже этот склеп!

И чувствуя себя последней пубертатной дурой, Дита гордо вскинула голову и вышла прочь.

***

— Объяснишь, что это было? — поинтересовался Геральт у хмурой Диты, когда они отъехали от кладбища на приличное расстояние.

Женщина не ответила. Она поняла, что повела себя как полная идиотка еще на Мер-Лашез. Дита даже заставила себя сквозь зубы попрощаться с помрачневшим Регисом, но на большее ее не хватило. Обиднее всего было то, что за собственными переживаниями и проблемами женщина совершенно забыла о том, что именно привело ведьмака в Боклер. Забыла о том, что Мильтона убил друг Региса, которого вампир и ведьмак сейчас пытались отыскать. И забыла, что, в принципе, Регис ее и приютил только потому, что она приехала с Геральтом.

— Не обращай внимания, — буркнула Дита, и не зная, что еще сказать, добавила. — Наверное, гормоны.

— Думаю, Регису от этого не легче, — резонно заметил ведьмак, некстати проявляя заботу о чести и достоинстве друга. — Он помог тебе, а ты фыркаешь, как дикая кошка, стоит чему-то пойти не по-твоему.

— Давай, пристыди меня, — Дита сильнее, чем требовалось, дернула поводья своей кобылки, и та возмущенно захрапела.

— Даже не подумаю, — отозвался Геральт, наблюдая за тем, как женщина успокаивает лошадь и поглаживает ее по шее, извиняясь. — Я живу достаточно долго, чтобы понимать, из-за чего у женщин бывают такие вот перепады настроения. Так вот в эту сферу я лезть не намерен. Напомню тебе только, что ему почти пятьсот лет и он не человек.

— Я умею контролировать порывы своего организма, — отмахнулась Дита. — И я знаю, как это выглядело. И я попрошу прощения при случае…

— Было бы неплохо, — голос ведьмака был совершенно спокоен.

Над Боклером горели розовые сумерки. Закатное солнце, еще не успевшее спрятаться за лазурными силуэтами гор, подсветило голубые небеса, придав им изумительный оттенок спелой малины. В низинках, заросших густым кустарником, начали скапливаться синеватые тени, в то время как дорога вспыхнула оранжевой лентой, вьющейся между зеленых холмов.