Вино с нотками смерти

— Его не любили, это мы поняли. Но по этой причине полстраны могло бы убить другую половину населения. Кто мог убить? Вы тут сидели с Лисняком все время. Кто-то сюда заходил? Или вы выходили?

— Да, мы с Русланчиком тут сидели. Таня заглянула — кольцо забрала. Тимка забегал — не знал, какая гримерка его. Он и к Регоде забегал. Тот пил сидел со своей спонсоршей. Тоже великая певица нашлась! Новодел! Потом народ начал подтягиваться. Ближе к антракту. А уж в самом антракте Тимка услышал, как вы полицию вызываете. К нам сюда влетел с криком: «Ребята, Регоду убили!»

— У вас кто-нибудь Испанией увлекается? Историей Испании? Историей оружия, пыток? — гнул свою линию Николаев.

— Испанией? Нет, не знаю.

— Кто струну мог взять? Барабанные палочки?

— Струны для рояля лежали в темном углу. Мы уже это обсудили с ребятами. Там, где закрытая после потопа гримерка. Там же валялись и барабаны. Тут кто-то до нас выступал. Их сложили в углу. Три, вроде, было барабана. С ними и палочки. Понимаете, мы друг за другом ведь не следим. Главное, свой выход на сцену не пропустить. В антракте хотели немного выпить, отметить первое отделение. После второго нам в буфете разрешили банкет сделать. Вот, Иришкин папа помогал, — она показала на Игоря. — Кстати, сколько продуктов пропадет! Эх, не каждый раз нам банкеты устраивают…

— Вам накроют там, не волнуйтесь, — успокоил Николаев. — Сейчас всех допросим, и вас проводят к столу. Попросите, пожалуйста, сюда пройти Елену Пахомову, ту, которая первой выступала.

Серова-Неземная выплыла из гримерки и гаркнула: «Авила, заходи в пыточную!»

— Интересный у вас псевдоним, — заметил Герман.

— А, ничего интересного, — мотнула головой Пахомова. — Работала в эскорте. Нам там всем придумывали красивые имена, загадочные. Так клиентам больше нравилось. Авила — это провинция в Испании. Мне хотелось чего-то в испанском духе, наткнулась на это название и сразу взяла. Дальше по алфавиту даже не смотрела.

— Вы увлекаетесь Испанией? — тут же перебил Елену Николаев.

— Увлекаюсь? Наверное, можно и так сказать. Я испанскую спецшколу закончила. Зачем, до сих пор непонятно. Никак не пригодилось.

— Как вы петь начали?

— О, это мой постоянный клиент устроил. Я его часто сопровождала на мероприятия. Нравилась я ему. А я напевать люблю. Сядем в машину — я тихонько пою что-нибудь. Как-то его пригласили на открытие караоке-клуба. Он мне и говорит: «Иди спой. Ты же умеешь». Я пошла. Мне хлопали. Несколько песен спела с успехом. Ну он меня и начал продвигать как певицу. Но это требует больших денег. Не стал мой спонсор сильно в мою раскрутку вкладываться — ушел интерес. А я в сцену влюбилась! Это ж наркотик! Конечно, денег мало. В эскорте зарабатывала куда больше. Но для них я уже стара, — Елена засмеялась. — А тут ничего, прижилась. На свадьбах пою, в ресторанах на банкетах. Мой-то, типа продюсер, меня рекомендует знакомым. Они у него богатые. Поэтому не печалюсь особо.

Игорь кивнул.

— Поняли. Вы такую штуку как гаррота знаете?

— Это чем Регоду убили? Знаю. Слышала. Но если вы намекаете, что я его могла по этой причине убить, то ошибаетесь. Мой спонсор много знает про оружие, но он из-за этого никого не убивает. К тому же, мы тут все на виду. Я к Регоде в гримерку не заходила. Чего мне там делать? Песни я ему заказывала, на этом концерте как раз пела две. И чего мне к нему ходить? Смотреть, как он пьет? А если нет уважаемой Ларисы Петровны, то лапать начнет. Нет, мне такого счастья не надо.

— Что вы конкретно делали после выступления? Вы ведь первая выступали. Может, видели кого?

— Пошла в свою гримерку. По дороге, в коридоре перекинулись с Иркой парой слов. В гримерке сидели наши девчонки. С ними потрепались. В антракт всех звали в гримерку к Лисняку. Она самая большая. А я даже войти не успела, как вы обнаружили труп.

Когда «Авила» вышла, в комнате установилось молчание. Осталось допросить двух певиц из третьей гримерки. Не надо было быть Вангой, чтобы предсказать их показания: ничего не видели, не заметили, пели, сидели в гримерке, болтали, пили. Тамара Бродская именно так все в итоге и сказала:

— Я выступала третьей. Потом поболтала с Тимой в коридоре — он опоздал и только пришел. Рассказывал, что за прослушивание проходил. Для массовки на новогодний концерт на первом канале. Вместе с ним пошли в нашу гримерку — он не знал, где его место, ему Лисняк подсказал. Лариса выглянула из их с Регодой комнаты и сказала, чтоб в антракте у Лисняка собрались чуток выпить за первое отделение. Но немного, потому что после второго будет банкет. Она любит банкеты устраивать, потому что банкеты любит… любил Регода.

Последней показания давала Элла Витальская. Жгучая брюнетка двадцати трех лет выступала до Ларисы и теоретически могла что-то заметить после своего выступления, когда Регода остался в гримерке один.