Виноградные грёзы. Книга 2

– Ты ее убил, – рыдания вот-вот вырвутся наружу, я прерывисто дышала. – Ты. Не нужно было вообще говорить ей, что влюблен. Разыгрывать комедию, дабы быть ближе ко мне, – передразнила я его грустный тон, каким он рассказывал мне причины интрижки с Асоль. – Разве ты не понимаешь, если бы ты изначально не вел себя как ублюдок, мучаясь от чувств и мучая других, она была бы жива?!

– Ари…

– Нет, – я попятилась назад. – Мы. Мы ее убили! Она была моей подругой! Ее больше нет… – Всё. Истерика. – Мы, Джерад! Лгали ей, сторонились, а потом огорошили новостью, оба предали ее. Ты и я!

Перед глазами плыло, я старалась выровнять дыхание, но задыхалась. Попятилась, споткнулась о собственные ноги и упала. Бедро пронзила резкая боль, спровоцировав слезы – боль физическая и моральная смешались в ядовитый коктейль.

– Как ты мог! – кричала я, вскочив на ноги. В сине-зеленом подъезде его силуэт: высокий, статный, зловещий. – Ты! ТЫ сказал мне, что она ушла подумать, и она вернется. Но она не вернулась! Асоль умерла! Я должна была пойти за ней, ТЫ должен был пойти за ней… Мы оставили ее одну!

– Успокойся, – голос Джерада звучал непривычно высоко.

– Умерла… Асоль умерла! – Я захлебывалась слезами. – Ее нет!

– Успокойся!

До меня не сразу дошла боль. Физическая, ощутимая. Не в бедре, выше – на лице. Через мгновение левая щека пылала, а Джерад хмурил брови и тер свою ладонь. Он. Ударил. Меня. Я и не заметила, как перестала плакать. И чувствовать что-либо помимо отвращения к Джераду Андерсону.

– Извини, – сухо кинул он. – У тебя началась истерика. Я думал успокоить…

– Есть другие способы. – Голос вмиг выровнялся. И со Стивеном я ругалась до сорванного горла, но он никогда не позволял себе ударить меня. Поцеловать, обнять, наорать в ответ, швырнуть что-то в стену, уйти, в конце концов – да. Но только не бить. – Так поступал Карлос.

– Ари? – позвал Джерад. – Кто такой Карлос? Ари, я не знал, что делать… я не хотел…

Плевать, что ты не знал. Плевать, что не хотел. Единственный человек, нужный мне – посмеялся в лицо моей утрате, принимая скорбь за истерику взбалмошной девицы, успокоить которую способна лишь грубая сила. Меня воротило от этого человека. Мысли сменяли одна другую. Что-то безумное творилось в голове, пока я стояла посреди подъезда будто окаменевшая.

Нет. Джерад не единственный человек, который мне нужен. Он вообще не тот человек.

– Куда ты? – Джерад попытался поймать мою руку.

– Подальше от тебя! – выкрикнула я, отшатнувшись, как от прокаженного. – Ты. Ты разрушаешь всё!

Я не слышала, что он ответил, да мне было плевать. Кутаясь в кардиган, я бежала вниз по лестнице. И я знала к кому пойду.

***

Стивен Рэтбоун сидел на кожаном диване, согнув одну ногу в колене, и перебирал пальцами правой руки струны гитары, что-то хрипло напевал. Грустная мелодия обволокла студию; пахло коньяком и сигаретами. Стив выглядел задумчивым. Его волосы отросли, и он вновь напоминал Стивена из Сан-Диего. Мою ожившую мечту. Увидев его впервые, я переживала меньше, чем сейчас. Я всё потеряла, кроме любви к нему.

Сразу подумала о том, что он может быть в студии звукозаписи. Я выбежала из подъезда с целью увидеть Стивена, и я знала, чувствовала, куда бежать. Тенью скользнула мимо охраны и вот, я здесь. Застыла на пороге, у приоткрытой двери.

Я неуверенно постучала костяшками пальцев по дверному косяку.

Стивен поднял голову. В глазах – удивление, растерянность. Секунду спустя – облегчение. Ты тоже забыл о наставлениях Шона, да, Стив? Всё хорошее и плохое… учитесь жить друг без друга… Абсурд. Я счастлива видеть Стивена. И видеть на его лице не злость, а радость. Никаких масок.

– Ари? – прохрипел он, слабо моргая, будто только что проснулся. Отложил гитару в сторону.

Быстрым шагом я преодолела расстояние между нами. Забыла Джерада, Асоль, Софи… Всё на свете забыла. Нет сил сопротивляться и думать. Забравшись на его колени, я прижималась сильнее. Целовала, обнимала. На пару мгновений Стивен впал в ступор, немного сопротивлялся, но, пробормотав что-то вроде: «к черту», ответил на поцелуй.

Я всегда буду любить тебя, Стив.

Глава одиннадцатая

Это сложная смесь из нежности и агрессии.

Не важно, что приводит тебя в возбуждение.

Не важно, что является твоей одержимостью.

(с) Sky Ferreira «Sex Rules»

Ари

– Что ты делаешь, Ари?

– Какая разница?

Не реагируя на протесты и сменяя их вздохами наслаждения, я дергала пряжку его ремня. Вспоминала, что с подобным нетерпением я переспала с ним впервые: Стивен тогда колебался, переступал через принципы, а я, напрочь позабыв, что он известный музыкант, отдавалась мужчине-спасителю. И сейчас поступала также – через страсть освободиться.

Едва ли мои действия походили на принуждение, но Стив не прекращал сопротивляться, кажется, из принципа. Ох уж его принципы… Радость на лице Стивена сменилась замешательством, и он всячески останавливал меня, вразрез желанию из ширинки брюк.