Vinter Zarubezhnyy-kriminalnyy-roman 15 Zarubezhnyy-kriminalnyy-roman-Vypusk-15.554955

рые ехали ему навстречу, поднимаясь в гору. Его мысли возвращались к телу Алисы. «Потрясающая девушка,— повторял он про себя,— суперкласс». Пока он рисовал в своем воображении приятные кар¬ тины, взошло солнце. Через полчаса после этого он вер¬ нулся домой. Замок входной двери не открывался. — Как это неприятно,— сказал себе Шап,— надо его смазать, а то им редко пользуются и он ржавеет. В конце концов Шап справился с замком и сразу про¬ шел в кухню, чтобы выпить чашку кофе. Буфет был рас¬ пахнут, тарелки грудой стояли на нижней полке, угловые шкафы тоже были вытряхнуты. — Что это за бардак? — похолодел Шап.— Никак у Рафаеллы случился удар. Он заглянул в столовую. Там все было вверх дном. Из столовой Шап перешел в кабинет, где царил аналогичный хаос. По мере того как Шап обходил свои владения, его обуревал безудержный гнев: дом явно обыскивали. Зеркало из ванной, аккуратно вынутое, лежало на полу. Комнаты перетряхнули, матрасы во многих местах проткнули. У входной двери позвонили, Шап быстро спустился вниз, на террасе стоял племянник Рафаеллы. — Тетя просила вам передать, что не сможет прийти, она больна. — Тем лучше!.. Нет! Я не это хотел сказать. Что с ней? — Гриппует. Врач велел ей оставаться в постели два- три дня. — Хорошо. Пусть бережет себя, я справлюсь сам. — Тогда до свидания, месье Шап. — До свидания! Скажи тете, чтобы она не беспокои¬ лась. — Ладно. Шап постоял в раздумье. — Делать нечего, надо приниматься за работу,— заключил он. Он закрыл дверь, вернулся в кухню и принялся расстав¬ лять посуду. 350

VIII Прекрасная Элен не закончила пасьянс четырех тузов, нервно смешала карты и поднялась с безнадежным вздо¬ хом. Под окном ее комнаты Тарн катил свои бурные воды, огромные серые и гладкие скалы перегораживали его узкое ложе, ограниченное высокими берегами. На втором плане простиралось выжженное плато, покрытое самшитом, мож¬ жевельником и сиреневым чабрецом. Пейзаж был великолепен, но после месяца созерцания Прекрасная Элен совершенно к нему остыла. Она сожа¬ лела о Париже, о маленьком элегантном баре на авеню Клебер, о своих приятелях, личностях сомнительных, при¬ ятных и тонких, о всей своей вольной и спокойной жизни. Особенно она сожалела о том, что последовала за тремя своими знакомыми в эту экспедицию, которая, по ее мне¬ нию, не могла ни к чему привести. Ее личико искажала озабоченная гримаска. Она закурила сигарету и начала совершать по комнате медленное бесцельное хождение. Она трогала свои светлые волосы, низко спускавшиеся ей на щеки мягкими кольцами. В дверь постучали, и она тотчас открылась, в комнату не спеша вошел Респланди. — Ты мог бы подождать, пока я скажу «войдите»,— сухо заметила Элен. — Извини, я не хотел тебе помешать. — Ты мне не мешаешь. Она села в кожаное кресло; Респланди засвистел и сде¬ лал несколько шагов по комнате, потом сел на коврик у постели, опершись спиной о ночной столик. — Ну как? — спросил он. — Что «как»? — Да ничего. Он снова засвистел, подняв глаза к потолку, и вытащил из кармана пачку американских сигарет. — Последняя. — Что ты говоришь? 351

— Я выкурил все американские сигареты. Придется возвращаться к «Голуаз». В этой паршивой дыре амери¬ канскими не разживешься. Элен не ответила. — Ты выходила сегодня? — Зачем? Чтобы мерзнуть в этой паршивой деревне? Нет уж, спасибо. Респланди улыбнулся и с симпатией взглянул на нее. Он втайне был неравнодушен к Элен, но знал, что она им не интересуется. Однажды он застал ее неглиже: она наде¬ вала чулки, на ней была лишь узкая полоса трусиков. Пышные и вместе с тем упругие формы холеного белого тела произвели на него впечатление. Но холодное бес¬ стыдство женщины, не обращавшей внимания на его при¬ сутствие, было ему неприятно. Респланди до сих пор пом¬ нил эту сцену, помнил, как вышел из ее комнаты с кривой ухмылкой. «Ей до Раймона столько же дела, сколько до кожуры от банана»,— подумал он. Вспомнив несчастного товарища, убитого на тротуаре улицы Бернар-дю-Буа перед домом ювелира, Респланди глубоко задумался. Он отвел глаза от Элен, перебирая в памяти события того кошмарного дня, проведенного в убе¬ жище в Нейи. Мрачная молчаливая поездка в серой «ведетте» через весь город, навязчивое желание облегчить мочевой пузырь и долгое ожидание в доме Швоба. Там царило такое же настроение, как во время бодр¬ ствования над телом покойного. Все трое в растерянности курили. Швоб лежал на канапе, уставясь в потолок. Вик¬ тор беспрерывно грыз ногти, так что смотреть было про¬ тивно. «Подумать только,— думал Респланди,— что у моего отца были академические пальмы и он пользовался уважением всех соседей, а вот сын его замешан в позорное и бессмысленное дело, ведь нас провели, как младенцев!» Он с горечью говорил себе, что гангстеры они нику¬ 352