Читаем Вёсла на воду! Гришинки полностью

Вёсла на воду! Гришинки

Сегодня после второго урока мы с Ларисой Соломоновной прямо из школы пошли на экскурсию на Красную площадь.

До «Октябрьской» ехали на метро. А там пересели на тридцать третий троллейбус. Проехали только всего четыре остановушки до кинотеатра «Ударник».

По пути к Красной Лариса Соломоновна нам рассказала, что от реки Москвы ответвляется река Неглинка. Раньше Неглинка текла поверху. Потом её одели в трубы и сделали подземной.

Мы шли, и под нашими лапами текла Неглинка. Эта река была не глиняной, а песчаной.

И раньше, когда река Москва замерзала, на её льду устраивали конные соревнования (читай: на коньках).

А на Красную площадь нас не пустила милиция.

Она сказала:

– У нас ремонт. Закрыто.

И вдобавок показала на светофор с горизонтальным расположением сигналов и с четырьмя колоннами. На них было крупно написано: «СТОП!».

Вот и вся экскурсия на Красную площадь у «СТОП!»

И дорогой наш экскурсовод Лариса Соломоновна незнамо как спокойнушко сказала:

– Идём в метро и по домам.

В-у-умная!..

А может, сначала узнай, можно ли вести экскурсию на Красной, потомушко и веди целый класс?

А то...

6 сентября 1999. Пони.

Зачистка

Вчера, седьмого сентября, на уроке физры (физкультуры) нас построили в школьном дворе.

Занятие какое-то странное и непонятное. Мы должны идти друг за дружкой, на ходу меняясь своими местами.

Первая была Рита. Я был шестой.

Я сижу с Ритой в классе за одним столиком и мне хотелось быть к ней ближе. Рядом.

И я пошёл, стал за Ритой.

Сзади меня стояла Настя Чёрный Глаз. Она ударила меня своей лапой.

Я её тоже в ответ тукнул своей задней лапой.

А Настя Чёрный Глаз меня ударила ещё. Я не стал отвечать, а ушёл на своё шестое место.

Тут Антон сзади меня ударил.

Но Антона я бить не стал в ответ. Я с ним вожусь.

Я остановился. Жду двадцать первое место.

Учитель Михаил Иванович – он у нас новый, вёл только первый урок – сказал, когда со мной рядом оказалось восемнадцатое место:

– Санжаровский, иди на своё следующее девятнадцатое место.

Я встал на своё девятнадцатое место. На этом месте меня колошматнула Анька с двадцатого места.

Ну что это такое? Куда я ни стану, везде меня бьют?

Я разозлился и ушёл с физры.

Мне вослед ребятня стала кричать обиду. Я кинул в них пустую бутылку из-под кока-колы. Бутылка ни до кого не долетела. Её ветром снесло назад и она даже тукнулась в меня. Наказала! Не бросайся!

И всё же я боялся, что папа накажет меня за уход с урока и за то, что я бросался бутылкой, и не стал ему рассказывать всю правду.

А сегодня я посмелел и рассказал.

Папа сказал:

– Обещай, что больше никогда и нигде никого не тронешь. И не будешь бросать что попало. Даже пустую пластиковую бутылку против ветра. Нехорошо всё это.

– Всё вышло совершенно случайно, папа.

– Обещай, что больше не будешь куда попадя кидать.

– Обещаю!!!

– На сколько минут?

– На восемьдесят лет!!!

– Спасибо, сыне, за правду. Вчера я наказал тебя за то, что юлил. Месяц запретил подходить к компьютеру. А сегодня ты поборол себя, переломил, вырулил на правду. Я отменяю свой запрет. Десять компьютерных минут – твои! Нобелевская твоя первая премия!

Зато Лариса Соломоновна не стала спрашивать, как что произошло. А наказала сразу.

Когда пришла переменка, она заявила:

– Для всех перемена кроме Гриши.

Все ребята выходили из класса в коридор бегать. А Лариса Соломоновна стояла у двери и не пускала меня.

Я даже на неё разозлился.

И посмотрел на неё закатными глазами, так что теперь уже она перепугалась, как и я, когда бросил бутылку и запугался, что нечаянно в кого-нибудь попаду.

Всю перемену я сидел один в классе и проставлял даты в своём дневничушке аж до субботы 19 мая 2000 года.

А она, толстючка необорудованная, тоже была рядом, стерегла, чтоб я не умаячил ко всем в коридор. Стояла, как полицейский.

8 сентября 1999. Среда.