Читаем Вёсла на воду! Гришинки полностью

Вёсла на воду! Гришинки

Григорий Санжаровский

После этого застрева я долго не подходил к лифту.

И длилось это долго целую неделю.

25 марта 1999. Четверг.

Футбол

– Папа! Я хочу с тобой сыграть в футбол. Достань мне его со шкафа, пожалуйста!!!

– Нет. Сперва погуляем, на рынок сходим, на лошадок посмотрим!

– Давай сначала в футбол...

Папа достал футбол из коробки и поставил его на стол к себе в комнату.

Футбольная площадка сверху накрыта пластмассовым колпаком. Так что мяч никуда не полетит дальше площадки.

Я быстренько забил папе десять сухих голов, и он скучно вышел из игры.

Села мама.

Скоро счёт был 68:12 в мою пользу.

Я потому так много забиваю, что у меня бедный мячик летает как сумасшедший со скоростью 5712894757445365786785712888845635413284653425628964578578566 сексилёнов километров в час!

Бедный мячик отдыхает от меня только в воротах за спиной вратаря.

29 марта 1999. Понедельник.

Стратегия

В Битце, за церковью, есть лошадушкин дом. Взрослые называют его конюшней. Живут там лошадунюшки.

И живёт там ещё один старенький ослик.

Я часто его вижу и часто с ним разговариваю.

Вот пришли мы к этому домику с папой.

Открывается дверь.

Скрипит она так, будто ее режут скрипучим ножом.

И выводят ослика.

Провели его на площадку за загородкой.

Площадка покрыта толстым песком.

Через воротца я побежал к ослику. И пока я бежал, на него посадили маленькую девочку.

Родители ушли.

И ослика повела девочка постарше.

Я подошёл к ослику, поздоровался, иду рядом и говорю:

– Извини, что я не катаюсь на тебе. Я-то готов прокатиться, а папа готов профинансировать мою готовность. Но у нас папа ещё не созрел. Боится, что я упаду с тебя. И ему не нужны такие потери. Дождёмся следующего раза, когда папа перестанет бояться.

– Угу!.. Ага!.. Надейся! Да только твоя стратегия не стабильнует! – усмехнулся ослик и обмахнулся хвостиком, будто вспотел от разговора со мной, и быстрей пошёл по площадке.

Под уздцы его вела девочка.

А девочка помладше сидела на нём и с замиранием смотрела вперед.

А мы с папой грустно пошли домой.

Что я умею

Я умею: Резать, одеваться, работать, нажимать на кнопку, играть, спать, расставлять, считать, загружать, ходить в синий дом.

Не умею: Завязывать шнурки, застёгивать, ходить один.

Слушаю: Грим лифта, Газманова, Кассеты, Бонни М.

Не слушаю: Пластинки, Папу, маму, Ба! Шилову! И всех, кто пристаёт ко мне.

Посмотрела мама эти мои записания и скучно спросила:

– И всё?

– Да.

– Плоховато.

29 марта 1999. Понедельник.

Заставление

– Папа! Купи, пожалуйста, одноразовый проездной. Найдётся у тебя без сдачи четыре рубля?

– Хватит тебе ерунду городить.

– Купи, пожалуйста. Купишь или нет? Отвечай.

– Нет. Врать тебе я не буду. У меня проездной. Зачем мне деньги выбрасывать?

– Купи, пожалуйста.

И я с папой с Битцевского рынка (мы в нём смотрели аэратор на кран, паяльник, лампочку для духовки 15 и 25, лампочки долгие по 100 ватт) пошли через лес смотреть на лошадей.

Насмотрелись на одну лошадку, тут вывели из «убежища» (хотел сказать слона) осла.

И я ослика погладил по головке, когда его мимо нас вела женщина, а на спине у него сидел пухляк мальчик.

Ослик вздохнул и сказал человеческим голосом:

– Спасибо тебе, Гриша, за заботу. Но лучше б ты прокатился на мне и заплатил десять рублей. Тогда, может, и мне б перепало на овёс.

31 марта 1999. Среда.

Весна

Пришла весна.

Дни стали глупее.

Сегодня был второй дождь в этом году. А первый отшумелся 24 февралика.

А сегодня сначала пошёл дождичек, а потом в смеси с дождём пошёл снег. Мы испугались, что опять пришла зимушка-зима. Опять будет холодно, опять на лыжках будем кататься.

А мы уже собрались в санаторий «Карачарово» и нам нужна только очень прекрасная погода со второго по двадцать второе июньчика.

3 апреля 1999. Суббота.