Вирджиния Вулф: «моменты бытия»

«Мне говорят: “Приезжайте к чаю, и мы вас утешим”. Нет, ничего не получится. Если уж быть распятым, так только на собственном кресте… Я знаю, что Вирджиния больше не пройдет по саду в дом из своего “садового кабинета”, – и всё же ищу ее глазами. Я знаю, что она утонула, – и всё же прислушиваюсь, не она ли стоит за дверью. Я знаю, что последняя страница перевернута, – и всё же ее переворачиваю. Нет предела нашей глупости и нашему эгоизму».

18 апреля.

Группа подростков на велосипедах останавливается перекусить у реки вблизи Эшема, они видят какой-то плывущий вниз по течению предмет, похожий на бревно, и начинают кидать в него камни, чтобы подогнать к берегу. При ближайшем рассмотрении «бревно» оказывается телом женщины в зимнем пальто. Когда тело доставляют в местный морг, то выясняется, что наручные часы утопленницы показывают «11:45». Вызванный в морг Леонард обращает внимание на отвисший карман пальто – из него выпадает камень.

19 апреля.

В результате проведенного дознания установлено, что «в реке Уз обнаружено тело Аделины Вирджинии Вулф, литератора, жены Леонарда Вулфа, издателя».

Установлено также, что «причиной смерти явилось погружение в реку 28 марта 1941 года вышеназванной В.Вулф, находившейся в расстроенном сознании; каковое погружение было совершено без принуждения, по собственной воле покойницы, что и явилось причиной смерти».

19–20 апреля.

Местные газеты Sussex Daily News и Southern Weekly News печатают материалы дознания под заголовками: «Суссекский прозаик – жертва военных невзгод», «“Своим счастьем я целиком обязана тебе”: последнее письмо Вирджинии Вулф мужу».

26 апреля.

Кремация тела Вирджинии Вулф в крематории «Даунз» в Брайтоне. Захоронена урна в «Монашеской обители», в саду, под одним из двух вязов, которые когда-то Вулфы назвали «Леонард» и «Вирджиния». На могиле поставлен бронзовый бюст работы английского скульптора Стивена Томлина. На надгробии выбита заключительная фраза из романа Вулф «Волны»: «Непобежденный, непокоренный, на тебя я кинусь, о Смерть» (“Against you I will fling myself unvanquished and unyielding, O Death”).

17 июля.

Выходит роман «Между актов» в последней авторской редакции с незначительной правкой Леонарда Вулфа. С этого дня Леонард выступает сразу в нескольких ролях: правонаследника, архивиста, библиографа, публикатора и редактора произведений своей покойной жены – и законченных, и незаконченных. И тех, которые переиздаются, и печатающихся впервые.

2

А что же с многочисленными домами, где довелось жить Вирджинии Вулф?

«Монашеская обитель» – теперь музей, принадлежащий Национальному тресту, организации по охране исторических памятников. Картины, книги, мебель, обстановка дома, в котором Леонард более двадцати лет прожил с Вирджинией (а после ее смерти – с художницей Трикки Парсонз), превратились в музейные экспонаты.

В Хогарт-хаусе, в Ричмонде, разместилось архитектурное бюро, однако голубая табличка при входе напоминает: здесь перед Первой мировой войной, во время войны и после нее в течение почти десяти лет проживала чета Вулфов, а в подвальном помещении стоял печатный станок, на котором Вулфы печатали книги, выходившие в их «домашнем» издательстве «Хогарт-пресс».

В Эшеме одно время жили рабочие и служащие местного цементного завода, однако, когда выяснилось, что из мусорных баков выделяется метан, дом был заколочен, а в 1994 году снесен.

Дом на Гайд-парк-гейт 22 уже давно стал многоквартирным. До недавнего времени при входе имелась только одна мемориальная доска:

«В этом доме жил ученый и литератор сэр Лесли Стивен».

Сегодня этих досок три: к сэру Лесли присоединились его дочери. Справедливость восстановлена:

«В этом доме с 1880 по 1904 год жила художница Ванесса Белл (1880–1962)».

«В этом доме с 1882 по 1904 год жила писатель и критик Вирджиния Вулф (1882–1941)».

В Блумсбери, на Тависток-сквер, на месте разбомбленного дома, где до 1939 года жили Вулфы, высится многоэтажный отель. Что же до дома на Гордон-сквер, то он, как почти все дома на этой площади, принадлежит сегодня Лондонскому университету. А вот дом номер 29 на Фицрой-сквер сохранился в своем прежнем обличье, на нем сразу две мемориальных доски – Бернарду Шоу и Вирджинии Вулф.