Виртуальная история: альтернативы и предположения

Что касается классических конституционных дебатов, “формальных причин” революции, здесь гипотетический сценарий предложили сами колонисты. В 1760-х гг. реакция на акт о гербовом сборе дала понять, что все было бы хорошо, если бы новый закон отменили. В разошедшихся огромным тиражом “Письмах фермера” Джона Дикинсона тот же аргумент приводился против Тауншендского билля 1767 г. Быть может, правительства и принимают неправильные меры, “однако ни одна из этих мер не освобождает правителей и подданных от обязательств друг перед другом. Ошибки можно исправить, пыл может сойти на нет”[377]. В 1769 г. Бенджамин Франклин написал:

В последнее время слышатся возгласы: неужели никому не под силу предложить план примирения? Неужели мы должны губить себя междоусобными раздорами? Недавно благородный лорд спросил меня, нет ли у меня такого плана. Я ответил: “Предложить план просто. Для моего достаточно и нескольких слов: отмена законов, восстановление справедливости, отзыв войск, возмещение расходов, возвращение к старому методу налогообложения”[378].

Сам Конгресс в обращении “К народу Великобритании” от 5 сентября 1774 г. назвал легитимным конституционное взаимодействие до Семилетней войны, поскольку только по ее завершении “появился план порабощения ваших братьев-подданных в Америке… Поместите нас в те же обстоятельства, в которых мы пребывали в конце прошлой войны, и наша былая гармония восстановится”[379].

И все же этот гипотетический сценарий был в итоге опровергнут фактами, поскольку правительство метрополии снова и снова демонстрировало свою готовность идти на компромисс по спорным вопросам 1760-х гг.[380] Теперь можно доказать, что в начале 1760-х гг. в британской политике в отношении колониальной торговли не произошло радикального перехода от меркантилизма к империализму, о котором ранее говорили историки. Сахарный акт 1764 г. был попыткой повысить налоги в колониях, в то же время стимулируя осуществление торговли по традиционным меркантилистским каналам. То же верно и в отношении утвержденного в 1767 г. по инициативе Чатама снижения пошлины на чай, реэкспортируемый в американские колонии[381]. Подобным образом инфляция в колониях, которая возникала в результате колониального выпуска бумажных денег, была ограничена вестминстерским Валютным актом 1764 г. После колониальных протестов эта мера была ослаблена по акту 1770 г. в Нью-Йорке и по акту 1773 г. в остальных колониях: на этом основании вполне возможно предположить, что проблема могла бы быть решена[382]. Джордж Гренвиль впоследствии признал в ходе дебатов в Палате общин, что он “не предвидел” такой мощной оппозиции акту о гербовом сборе, а если бы предвидел, не стал бы его предлагать[383]. Это было вполне вероятно: учитывая, что перед имперским правительством в колониях стояла задача повышения налоговых поступлений, небольшой гербовый сбор был не слишком эффективным методом для достижения цели. Ожидалось, что налог принесет всего 110 000 фунтов стерлингов, 50 000 из которых поступят из Вест-Индии[384]. Не вдаваясь в подробности внутреннего налогообложения, можно сказать, что лондонское министерство могло получить гораздо большие суммы благодаря существующему таможенному и акцизному законодательству, настойчиво приводимому в исполнение с использованием военно-морской силы и регулируемому действующими судами адмиралтейской юрисдикции с расширенными полномочиями. После колониальных протестов вестминстерский Парламент аннулировал акт.