Вирус ненависти

Буторин и Коган подбежали и упали рядом. Они стреляли по немцам короткими точными очередями. Удалось остановить прорыв, несколько тел валялись между грудой шпал и цепочкой старых вагонеток. Немцы откатились и стали скапливаться слева, вдоль скалы. Огневой мощи поредевшей за последние дни роты явно не хватало, чтобы остановить десантников.

— Где Михаил? — заволновался Шелестов. — Как там Каратеев?

— Михаила не видел. Вышли вместе, а потом он пропал. Каратеева я отправил дальше по тоннелю, посмотреть, что там. А то может попасть под пули. Так что нечего ему тут делать!

Сосновский показался как раз слева, где немцы собирались атаковать. Он прибежал с каким-то мешком, бросил его в поваленную вагонетку, а потом стал махать автоматчикам рукой. Подбежавший Борович о чем-то поговорил с Михаилом и тоже убежал назад.

— Спятили? Куда они! — закричал Шелестов. — Не отходить!

Было видно, как десантники собрались за камнями, как Сосновский лежал от них в двадцати метрах, как он бросил что-то в вагонетку и метнулся назад, упал за кирпичной стеной. Немцы бросились за ним, не переставая стрелять из автоматов. Их было человек шесть, за ними еще с десяток пытались атаковать бойцов Боровича с фланга, оттеснив с путей к кювету и входу в тоннель. Еще немного, и они доберутся до вагона!

И тут рвануло так, что Шелестова отбросило взрывной волной назад. Он увидел только вспышку и что-то мелькнувшее в воздухе. И когда, мотая головой, он ворочался на земле, а Буторин пытался его оттащить в сторону, матерясь на чем свет стоит, рядом упало что-то тяжелое. Это было колесо от вагонетки. Они сидели рядом, кашляли от наполнивших воздух продуктов сгоревшего тротила и смотрели, как рушится и осыпается скальная стена, возле которой произошел взрыв.

— Что это было? — хрипло спросил Шелестов.

— Мишка килограммов десять тротила в вагонетке взорвал… — с кашлем ответил Буторин. — Додумался!

Немцы откатились назад. Воспользовавшись взрывом, автоматчики Боровича бросились в контратаку и, перебив человек десять десантников, заняли позиции почти у самого конца станции. Кажется, все-таки немцев было больше, чем пятьдесят человек. Или они на что-то рассчитывали, или фанатично готовы были любой ценой выполнить приказ.

— Товарищ подполковник, Максим Андреевич. — Рядом упал Каратеев, подполз, прикрываясь грудой шпал. — Там люди! Нельзя взрывать!

— Что? Какие люди? Где? — Шелестов одновременно с Буториным схватил вирусолога за грудки и встряхнул. Не бредит ли ученый?

— Решетка! Очень толстая! Там дальше по тоннелю. А за ней наши военнопленные. Там еще, кажется, поляки есть. Нельзя взрывать!

— Витя останься, — быстро заговорил Шелестов. — Тут каждый ствол на счету, я узнаю, что там такое.

Вскочив, Шелестов подтолкнул Каратеева вперед и побежал за ним к тоннелю. Пули свистели над головой, бились в каменные стены, но они успели забежать под защиту скалы. Каратеев бежал и пытался на бегу рассказывать, как он шел, как услышал голоса и мольбы о помощи. И как нашел изможденных людей. Они обошли паровоз и платформу с взрывчаткой и, включив фонарики, пробежали еще метров сто по тоннелю.

Эта часть штрека была плохо расчищена, стены тоже почти не обработаны, нависало множество уступов сверху и по бокам. Сам проход здесь был еще относительно узким. Шириной всего метра в три и не больше четырех метров в высоту. И от стены до стены тоннель был забран толстой стальной решеткой. В лучах фонариков Шелестов увидел исхудавшие, черные от пыли лица. Люди лежали и сидели у стен. Один стоял на коленях перед решеткой и держался за нее руками. Наверняка он бы упал, если бы разжал руки. Одежда на людях была разная. Часть была одета в красноармейскую форму, часть в гражданскую.

— Товарищи, кто вы? — Шелестов опустился на колени перед человеком по ту сторону решетки и взял его за руки.

— Нельзя, осторожнее, — прошептал мужчина, стиснув руки Шелестова. — Заминировано.

— Где? — Максим напрягся и стал поворачивать голову влево и вправо.

— Там, где калитка, — тихо сказал мужчина, — и еще где-то. Мы не видели толком, но, кажется, так. На разрыв, значит. Дернете, чтобы открыть, и рванет. И завалит. Мы пленные. Тут у немцев завод какой-то был. Нас пригнали оборудование демонтировать. Хотели сбежать, думали, нас не хватятся, а они увидели и заминировали. И ушли. Тех, кто с нами был, скорее всего, тоже расстреляли.

— Как же вы выжили, сколько вы здесь сидите без еды и воды?

— Нам помогали два паренька и старик. Сначала мальчишка нашел нас, потом нам стали носить еду и воду. Три недели носили, говорили, что наши гонят фашистов и скоро придут. А пять дней уже никто не приходил. Мы тянули, как могли, еду, воду слизывали со стен, тут иногда течет по трещинам. Боюсь, фашисты старика и парней увидели и расстреляли.