Високосный, 2008 год

– «Ну, Платон начал! Теперь держись! Если его вовремя не остановить, скоро здесь все будут рыдать от смеха!».

– «Неужто так?!» – искренне удивилась незнакомка.

– «Да, только так!» – уверенно подтвердила Надежда.

– «Платон! Не увлекайся!» – не удержалась она от поучения:

Тот окинул её холодным, стеклянным взглядом, и продолжил, склоняясь к Владимиру Николаевичу и переходя почти на шёпот:

– «Это этих баб хрен остановишь!».

– «Да, только им и остановишь!» – согласился микробиолог, добавляя своего академического юмора.

Тогда Платон с облегчением подхватил наметившуюся традиционную тему:

– «Раньше на саблях и мечах писали: «Без нужды не вынимай, без славы не вкладывай!». А я придумал применительно к фаллосу: «Для славы не вынимай! После нужды – вкладывай!».

И опять громкий, заливистый смех профессора огласил аудиторию, снова приковав к парочке излишнее внимание. Заинтересовавшись, подошли ближе и другие, ещё оставшиеся на вечеринке, мужчины.

Взбодрённый повышенным вниманием, Платон продолжил, отвечая на вопрос одного из стоявших поблизости к другому такому же, но прямо не относящийся к теме встречи:

– «Я согласен, что на Западе можно получить хорошее узкоспециальное образование. Но никакие Кембриджи, Гарварды, Иллинойсы или Сорбонны не дадут Вам достаточного кругозора, тем более духовности. И из Вас сделают хромированный винтик капиталистической машины, причём может даже со смазкой!».

Улыбки стоящих рядом мужчин сулили продолжение разговора.

Только тут профессор перехватил было инициативу, но Платон в этот раз был более настойчив, и бесцеремонно перебил старшего коллегу:

– «В одном из приближений можно сказать, что макромир также элементарен, как и микромир!».

От удивления Прозорловский выпучил глаза, пытаясь что-то сказать в ответ, но неожиданно был перебит теперь заместителем директора НИИ по хозяйственной работе, возжелавшем продолжить с ним возлияния.

Воспользовавшись паузой, Платон откланялся профессору и пошёл к столу на своё место, продолжать трапезу.

Он не хотел слушать излияния учёного, ибо не любил пустобрёхов, так как сам ценил данное им слово и не любил людей, не держащих своё. А год назад Владимир Николаевич сам высказал пожелание стать одним из героев произведения Платона, но так и не передал тому обещанную информацию о себе.

Подали чай и кофе с шикарными фруктовыми тортами. Затем возникла затянувшаяся пауза.

Улучшив момент, Платон на всякий случай уже сейчас передал через Елену Георгиевну ей самой и для Ольги Михайловны, посвящённые им стихотворения, тайком от Надежды извлечённые автором из внутреннего кармана своей куртки. Юбилярша обещала передать коллеге по счастью.

Но вопреки этикету и интеллигентному воспитанию, не справившись с женским любопытством, она всё же взглянула в текст стихотворения: