Витамин любви

– Да. Знаете, она была такая… Такая красивая, чистая, нежная и, когда мы были с ней вдвоем, исчезала та холодность, о которой у нас в классе ну просто ходили легенды. Она была живой и чувствительной, ранимой и слабой. То есть совсем не такой, какой ее знали все. Тогда, в ту ночь, когда я остался у нее, у нас ничего не было. Мы только говорили, говорили, правда, я ее целовал и был так счастлив, что уже тогда знал, что мы поженимся. Да я просто сошел с ума, понимаете?

– Кто-нибудь приходил в тот вечер к Миле?

– Да. Вы и это знаете. Да, заходила Тамара Шляпкина. Она живет по соседству. Понимаете, просто так. Принесла пирожки, которые испекла ее мама. Вероятно, она делала это не в первый раз и рассчитывала все же зайти в квартиру, поболтать с Милой. Но заметила мои кроссовки… У меня очень примечательные кроссовки. Об этом все в классе знают…

Саша вытянул ноги, задрал штанины джинсов, и Глафира увидела то, что и должна была, – нарисованные явно детской рукой черным фломастером черепа.

– У меня брат есть, маленький, Егорка… Это он сделал. Но мне даже понравилось. Во всяком случае, мне все равно, что обо мне подумают посторонние, когда увидят… В этом есть что-то такое… Милое. Так вот думаю, что Тамара увидела эти нарисованные черепа и сразу поняла, кто у Милы в гостях. Если бы не эти черепа, вряд ли она догадалась, что именно я. Спортивная обувь есть практически у каждого человека. Но эти – примечательные.

– Что было потом?

– То, что случилось потом… Словом, об этом я узнал много позже, когда узнал, что Тина серьезно заболела. Дело в том, что Тамара, уж не знаю, из каких побуждений, позвонила Тине и рассказала, что я у Милы. И Тина, которой я, в сущности, был до лампочки, поскольку у нее, помимо меня, имелись… любовники… Словом, она приревновала. Приехала, оказывается, уселась на лестнице, возле мусоропровода, и все ждала, когда я выйду. Хотела, наверное, узнать, останусь я у Милы или нет.

– Ты остался у нее на ночь.

– Конечно, остался. Родители не возражают, им главное, чтобы я отзвонился и сказал, где я и с кем. Но, как я уже говорил, между нами ничего не было. Я же тогда не знал, что она… – Он опустил голову и замолчал на время. – Я тогда ничего не знал, но предполагал, что у нее еще никого не было.

– Разве не так?

– Тинка тогда, на лестнице, простыла, подхватила воспаление легких и попала в больницу. Я ее не навещал, знал, что она не сдержится и прямо там, в больнице, обматерит меня, словом, я знаю ее характер, потому и не сунулся. Знаю, что ее навещал Денис, он тоже в нашем классе учится.

– Мне кажется, я знаю, что ты хочешь сказать. Что Тина потом, когда вышла из больницы, наговорила тебе про Милу гадостей.

– Точно. Сказала, что я для нее – просто для коллекции. Что у нее полно мужиков.

– И ты поверил?

– Да. Поверил. Но ведь это же на самом деле так. Я сам видел ее с одним типом в машине. Шикарная машина, шикарный тип.

– Думаю, это было уже где-то в мае.

– Ну да!

– Это Тина познакомила ее со своим приятелем. А когда ты был у нее, она на самом деле была… Словом, у нее тогда еще никого не было. Вы поссорились?

– Это я во всем виноват. Я сказал, что мне все известно. Что со мной так нельзя. Мне тогда так плохо было…

– Но почему ты поверил Тине? Почему не поговорил откровенно с Милой?

– Не знаю, что со мной тогда было… Я просто сходил с ума. Я и любил, и ненавидел ее одновременно.

– Понятно. А она, после того, как ты наговорил ей… как оскорбил ее, решила изменить своим принципам и стать такой, как Тина…

– Вы же следили за мной и приехали сюда потому, что думаете, будто бы я-то и убил Милу? Ведь так?

– Не знаю… Но у тебя мотив.

– Я не убивал. И Тамарку – тоже. Сейчас же, когда мне сказали, что умерла и Тина, я вообще уже ничего не понимаю… Тут дело не в нас, не в наших отношениях. Просто кому-то надо было, чтобы они молчали. Возможно, все они трое, Мила, Тина и Тамара, что-то знали. Вот только о ком? Может, о том мужике, с которым она в последнее время встречалась? Тинка говорила, что он хочет жениться на ней.

– Его тоже отравили.

– А как вы вычислили меня?

– Да никак. Просто каждый день на могилу может приходить человек, который любил Милу, – это раз. Во-вторых, твои отпечатки пальцев обнаружены в квартире Казанцевых, и их удалось идентифицировать благодаря следователю, который взял отпечатки пальцев у ребят всего вашего класса. И, в-третьих, я видела твою фотографию в альбоме Милы, а мама Тамары случайно подслушала разговор Тамары. Она говорила, что видела черепа. Вот и все.

– Круто.

– Да ничего не круто. Понимаешь, во всем разобралась – кто с кем встречался, кто кого любил или не любил. Даже могу представить себе, кто кого ненавидел, но вычислить убийцу всех пятерых пока не могу. Может, ты чего подскажешь?

– Я понял, кто вы… Вы – помощница той адвокатши, которая катается по городу в новеньком «Крайслере», так? – оживился Саша.

– Да, так. И что?

– Ничего. Не представляю, как вы будете искать убийцу.

В это время позвонила Лиза. Глаша слушала ее несколько минут, после чего пожала плечами и отключила телефон.