Витебский сад (СИ)

   - Сначала - их! - почти в приказном тоне сказала она им, указав на конфеты. Кэт выбрала маленькую круглую конфету, внутри нее оказался яблочный дешевый мармелад с необычным аптечным привкусом. Она взяла еще несколько таких конфет и быстро их проглотила. Потом о них почти забыла, начались разговоры, резали долгожданный, сочившийся кремом, торт, мешали шампанское с колой, сплетничали, включали и выключали магнитофон..... И все время Кэт ощущала, что она что-то ВИДИТ невидимое другим. Это было внезапное помешательство. Или почти внезапное прозрение. Машка Вострик съёжилась и уменьшилась, словно она смотрела на нее в подзорную трубу. Ритка Молькина все сильнее напоминала бурую ящерицу с головой селёдки, и тут раздался звонок, пришла другая Катя, Жебракова, они говорили, смеялись, но Кэт свою тёзку не наблюдала. Голос слышала, но тела не видела. Она могла ее только представлять.

  Машка отодвинулась, наклонилась над тортом и полетела на люстру. Кэт вцепилась в нее с воплями, но все стали отбивать и кричать, что никуда Машка не летит. Потом в углу перед окном раскрылись тайные шлюзы, и Кэт увидела Грузовую улицу - но не чётко, а как бы сквозь тюлевую штору проступил увеличенный силуэт мельничной башни, горб каменного моста, громадные деревья. Что еще ей открылось, уже не запоминала - кажется, кто-то на дне рождения стал вдруг голым, и Кэт гонялась за братом Ритки, взрослым парнем, с чужим клетчатым пиджаком, чтобы его одеть, а он уклонялся и визжал. Всех это необычайно развеселило, только Кэт становилось хуже, ее тошнило, хотелось упасть и уснуть, но везде были углы, столы, и диван оказался таким длиииииииииинным, что даже примоститься к его краю никак не удавалось. Потом видения резко кончились, все стало нормально, скучно, серо, точно резко сняли очки с мощными диоптриями. На этом фоне совершеннолетие Кэт, которое они отмечали втроем в дешевой кафешке у вокзала, выглядело просто оргией праведников.

  Только лет через 10 Катя прочла в газете, что в 18 веке эту незаселенную окраину занимала парусинная фабрика. Ленивый Ленивец служил, загнанный запрудами, техническим водоёмом для отмочки грубых волокон, из которых ткали ткань для парусов. Каменный мосток сложили в конце 19 века - новосёлы падали и ломали себе ноги в оврагах, весной разлившийся Ленивец отсекал слободских от вокзала.

  ..... Весной 11 класса Кэт не сомневалась, что подаст документы в училище бытового обслуживания на парикмахера. Профессия кормящая, выручит всегда - с людьми не выйдет, можно стричь собак и кошек к выставкам. Но где-то в конце марта она села на кольце в 3 трамвай. В полупустой вагон заскочили еще две школьницы помладше на год-два. Говорили девчонки громко, так, что звуки разносились по всему трамваю. Одна сказала, что подаст документы после 9 класса в железнодорожный техникум. Другая девчонка возражала ей - а как же "психи"? "Психами" называли ПНД. Кэт насторожилась. Неужели есть способ обмануть приёмную комиссию?

  - А я хитро сделаю, - уверила первая школьница, - фамилию возьму папину и поступать буду в Брянске.

  Кончались девяностые, еще возможно было проскочить. Кэт жила без паспорта. Родители давно разведены, поэтому она имеет право взять мамину девичью фамилию - Бунькова. Все было решено за минуту. Екатерина Сергеевна Махеева умерла в 3-м трамвае на остановке "Старый универмаг". А только что родившаяся беспорочная Екатерина Сергеевна Бунькова подаёт чистую справку в любой другой железнодорожный техникум. Мечта заведовать маленькой станцией никуда не делась.

  И всё сложилось как нельзя удачно. Экзамены, жарища, духота, ляжки исписаны мелко формулами, к изнанке штор прилепляли булавками вырванные тетрадные листы, всовывали в щели между крышкой парты трубочки с ответами на 58 вопросов. Адская пора, но Кэт ее вытерпела, и вот уже портниха из бывшего ателье ОРС-НОД колет ей бок булавками. Выпускное платье с ассиметричным подолом обвивает вытянувшиеся ноги. В зеркале на нее глядит взрослая шатенка. Выпускной Кэт хотела пропустить - сумма неподъемная. Мама впервые за несколько лет пошла в школу - раньше б летела драконом дочь защищать! Разругала всех - нечего спаивать, и, создав "коалицию" с мамами-баптистками, выбила право деньги на банкет не сдавать. Договорились, что мама заберет Кэт вскоре после вручения аттестатов, кто хочет банкет, пусть останется, но они уйдут. Случилась в тот день нештатная ситуация, мама со смены уйти не смогла. Кэт прождала ее за воротами школы, вздохнула, и, держа в руках аттестат, пошла домой через Орёл-2. Каблуки ее вязли в корках высохшей пыли, подол зацеплялся о колючие ветви. Везде царила темнота, ночь, несмотря на обещание прохлады, стояла все равно душная, липкая, тропическая. Вдруг Кэт увидела плошки зеленых глаз. Собаки! Неожиданно для себя она очутилась на дереве у забора товарной станции, в длинном розовом платье, охвостье которого намоталось на шершавый ствол. Псы исходила слюной, Кэт дёрнулась, обронив новую туфлю. Вкусная кожа им понравилась.