Витенька

Он полез в пакет и вытащил оттуда серый свитер, связанный Варварой Федоровной, и ту самую, купленную накануне приезда сына, рубашку с узорами. Это он прямо в пакете положил на скамейку возле могилы, кладбищенский сторож знал все и после каждых посещений приходил сюда и забирал оставленное, то что нравилось оставлял себе, а остальное раздавал местным бездомным.

— А вот еще, твои любимые, — он достал бабушкины пряники и яблочный пирог и частично раскрошил их на могиле. Остальное положил на столик возле скамейки, туда же поставил банки с медом и вареньем. Закончив раскладывать подарки, он присел и посидел так минут пять, молча глядя себе под ноги. Затем вздохнул, взглянул на часы и встал. Посмотрел еще раз на фотографию сына, на могилку и зашагал к выходу с кладбища.

Глава 5

Витя погиб семь лет назад, через четыре месяца после призыва в армию. Служить он пошел сам, наслушавшись от отца рассказов про славную морскую пехоту, он не хотел и слышать о службе в каких-то заурядных войсках. С первой постановки на учет в военкомате, он заявил военному комиссару о своем желании пойти на службу в воздушно-десантные войска. После школы он без проблем поступил в институт, так как хорошо учился и готовился к экзаменам, но решил прежде пройти службу в армии и не стал брать отсрочку. На военной комиссии он прошел всех врачей без единого обнаруженного отклонения, получив категорию А. И вот, через полгода после его восемнадцатилетия, в апреле 2002 года, пришла повестка из военкомата с предписанием явиться на призывной пункт через три дня.

Чем ближе подходило время службы, тем все сильнее поднималось беспокойство у родных Вити и в особенности у матери. Вторая чеченская война шла уже больше двух лет, и хотя крупные бои завершились еще в двухтысячном году, но отдельные стычки случались все равно и в них погибали люди.

Сам Алексей Николаевич полностью поддерживал сына в его решении служить в войсках ВДВ и даже вдохновлял его рассказами о том как служил сам. Панических настроений жены и других родственников он не разделял, парни должны защищать родину, если того требует время. Кроме того, официальная позиция министерства обороны была таковой, что на войну направляются только контрактники и только добровольно. Он сам узнавал у знакомых офицеров и два раз ходил с женой в военкомат на счет этого вопроса, и везде подтверждали — срочников на войну не отправляют, даже из элитных войск. Вроде как не было повода волноваться.

В конце концов он решил, что все это бабские истерики и перестал об этом думать. Все служат и служили до этого — и дети их знакомых, и одноклассники Виктора, и их сын отслужит не хуже других. Нечего взрослому парню сидеть у мамкиной юбки. Витька спортсмен — второй разряд по легкой атлетике и первый по самбо, кому еще идти в армию как не такому, и не куда-нибудь, а в самые настоящие войска, такие как ВДВ. Такими словами он успокаивал жену и себя отчасти, самому же Виктору эти разговоры были непонятны, он с нетерпением ждал призыва на службу, в ней он видел, с молодым своим романтизмом, только веселое, волнительное приключение, испытание своей удали и мужества. «Правильно, сынок! Кто не служил — тот не мужчина! Защищать Родину наш долг!» — говорил Вите отец. Витя соглашался.

Хотя жена сильно беспокоилась на счет идущей войны, Алексей Николаевич не разделял этих женских слабостей. Конечно, срочников первогодок посылать необстрелянными в бой, как это происходило в первую чеченскую, было головотяпством и преступлением. Он сам в каждом разговоре на эту тему крыл крепкими словами тех дубоголовых ельцинских генералов, что так бездарно командовали войсками и проиграли войну. Как бывшему офицеру ему было стыдно и за ту войну, и за всеобщий развал армии в девяностые.

Но сейчас другое дело! Сейчас страной наконец-то руководит умный и решительный человек. Нового президента, пришедшего на смену уже всеми презираемому Ельцину, Алексей Николаевич почти боготворил. «Вот это я понимаю — президент! — говорил он всем. — Офицер, из наших, военных! Пришел и сразу навел порядок! Всю эту шушеру ельцинскую мигом приструнил! Чечены полезли опять, дома у нас взрывать, теракты, он сразу им дал прикурить! Без всех этих либеральных соплей, а четко, по-военному — в сортирах мочить будем всех кто полезет! Меньше чем за год разгромил оборзевших боевиков, взял Грозный и другие чеченские города. Вот это президент!»

На выборах он голосовал за него, кроме этого коллег на работе, знакомых и бывших сослуживцев агитировал не сомневаться понапрасну, а отдать голос этому единственному достойному человеку.

Когда президент выступал по телевидению, Алексей Николаевич всегда переключал на этот канал и внимательно смотрел. Одобрительно кивал, соглашаясь, хлопал себя по колену, иногда не выдерживал и, вскочив с дивана, на всю квартиру восклицал слова одобрения: «Правильно все говорит! Правильно! Давно так надо было! Вот такой президент наведет порядок! Ельцин сделал единственный правильный поступок, когда ушел и уступил ему свое место».