Витязь в тигровой шкуре

Снова с верным Шермадином
Автандил пришёл проститься.
«Срок настал, — сказал рабу он, —
Я обязан удалиться.
Царь меня не отпускает.
Он не знает, что со мною,
Но нарушить не могу я
Клятву; данную герою.

Помни, друг, мои заветы:

Средь начальников примерный,
Подчиняйся Ростевану;
Как слуга нелицемерный,
Береги мой дом отцовский,
Обучай мои отряды.
Коль вернусь, не пожалею
Для тебя, мой друг, награды».

Шермадин воскликнул: «Витязь,

Тяжко мне с тобой расстаться!
О, возьми меня с собою —
Легче нам вдвоём скитаться». —
«Нет, — сказал печально витязь, —
Ты один моя опора,
Без тебя погибнет город
От набегов и раздора.

Взять тебя в поход с собою,

Видишь сам ты, не могу я,
На тебя же налагаю
Я обязанность другую:
Оседлай коня лихого
И наутро в день прощанья
Передай от Автандила
Государю завещанье».

Витязь сел и Ростевану

Написал такое слово:
«Царь великий! Связан клятвой,
Я тебя покинул снова.
Поражённого судьбою
Я не в силах обмануть.
О, верни свою мне милость!
Ухожу в далёкий путь.

Не осудишь ты, я знаю,

Мудрый царь, моё решенье.
Кто в беде покинет друга,
Тот достоин сожаленья.
Учит нас Платон-философ,
Чьи слова знакомы всем:
«Ложь вредит сначала телу,
Разрушает дух затем».

Ложь — источник всех несчастий,

Ложь — начало всякой муки.
Как могу забыть о друге
В день печали и разлуки?
Мудреца завет великий
Людям должно исполнять;
Для того и знанье людям,
Чтобы душу укреплять.

Жалок тот, кто перед битвой

Укрывается трусливо,
Вечно думает о смерти
И горюет молчаливо.
Все равны мы перед смертью,
Всех разит её копьё, —
Лучше славная кончина,
Чем позорное житьё.

Но, преследуем в скитаньях

Несчастливою судьбою,
Если я погибнуть должен,
Кто заплачет надо мною?
Не сошьют друзья мне саван,
Не схоронят в тишине…
В день моей печальной смерти
Вспомни, царь мой, обо мне.

Всё, что я имел при жизни,

Завещаю я народу.
Ты раздай богатства бедным,
Возврати рабам свободу,
Надели моей казною
Всех убогих и сирот.
Пусть о витязе погибшем
Вспоминает весь народ.

И ещё, о царь могучий,

Я молю за Шермадина.
Ныне, может быть, надолго
Он лишился господина.
Чтобы он в часы разлуки
Не терзал своей души,
Ты рассей его заботы,
Слёз потоки осуши».

Кончив скорбное посланье,

Помолился витязь богу,
Попрощался с Шермадином
И отправился в дорогу.
О его отъезде тайном
Слух разнёсся по окрайнам.
Царь, услышав эти вести,
В горе был необычайном.

«О мой сын, — рыдал он горько, —

Бросил ты меня навеки!
Без тебя не светит солнце,
Только слёз струятся реки.
Уж очей твоих прекрасных
Никогда я не увижу,
Никогда твоих я кликов
На охоте не услышу.

Знаю я, в далёких землях

Над тобой не властен голод,
Верный лук тебя прокормит —
Меток ты, здоров и молод.
Если же, судьбой гонимый,
Не вернёшься ты с чужбины,
Кто придёт меня утешить,
Пожалеть мои седины?»

И когда от Шермадина

Получил он завещанье,
Запретил войскам в цветное
Облачаться одеянье.
Скорбь повсюду воцарилась,
И молился каждый воин,
Чтобы помощи небесной
Был скиталец удостоен.