Витязь в тигровой шкуре

Услыхав хвалу подаркам,
Возгордился безрассудный.
«О, – воскликнул он, – владыка!
Не хвали подарок скудный!
Твоему готовлю сыну
Я сокровище иное –
Солнцеликую невесту,
Станом сходную с алоэ».

И владыке рассказал он
О девице неизвестной,
О слезах ее поведал
И красе ее небесной.
Царь возрадовался сердцем
И велел дворцовой страже
Привести на пир веселый
Ту, которой нету краше.

В доме я одна сидела.
Вдруг явился на пороге
Молодой начальник стражи.
Поднялася я в тревоге.
Он сказал мне: «В этом доме
Скрыта юная луна.
Повелитель мой желает,
Чтоб к нему пришла она».

«Где ж она, девица эта?» –
В удивленье я спросила.
И ответил мне начальник:
«Это дивное светило
В дар принес царю сегодня
Именитый твой супруг.
Приведи скорее деву,
Ждать мне боле недосуг».

Что могла я с ним поделать?
Обнял душу смертный холод,
Свод небесный содрогнулся,
Гневом Божиим расколот.
К бедной пленнице пошла я,
Низко голову склоня,
Но она, рыдая горько,
Не взглянула на меня.

И сказала я: «О солнце,
Изменила, знать, судьба нам,
Небо в гневе потемнело
И завесилось туманом.
Вот пришел начальник стражи,
Чтоб свести тебя к царю.
Горе мне! Разбито сердце,
Как в огне я вся горю».

Отвечала мне девица:
«Что крушишься ты, сестрица?
То, что раз со мной случилось,
Вновь не может совершиться.
Зло не стоит удивленья,
Уж привыкла к горю я:
Такова на свете белом
Участь горькая моя».

И, без гнева и без жалоб,
Истомленная печалью,
Встала девушка с подушек
И закуталась вуалью.
И надела я на деву
Чудный пояс из жемчужин –
Чтоб купить такое диво,
Целый город был бы нужен.

«Вот, – сказала я девице, –
Может быть, каменья эти
Разорвать тебе помогут
Плена горестные сети».
И взяла бедняжку стража,
И народ собрался мигом
И бежал вослед за нею,
Пораженный дивным ликом.

Царь ее у входа встретил
И воскликнул; «Боже правый!
Вот сошло на землю солнце
В виде девы величавой.
Кто, скажите, кроме Бога,
Мог создать черты такие?
Всякий, кто ее полюбит,
Беды вытерпит лихие».

Посадив с собою рядом,
Царь расспрашивал девицу:
«Кто ты, дева, и откуда
Прибыла в мою столицу?»
Но она не отвечала,
Безучастная к вопросам,
И уста безмолвны были,
Молодым подобны розам.

Царь сказал: «Девица эта
Нас печалит и волнует.
Что молчит она? Быть может,
О возлюбленном тоскует?
Или дух ее, как голубь,
Над людьми парит высоко
И она, чуждаясь мира,
Здесь страдает одиноко?

Поскорей бы сын мой милый
Возвращался с поля брани, –
Эту деву молодую
Исцелит он от страданий.
А пока мой сын в походе,
Пусть живет у нас девица.
Ведь луна в разлуке с солнцем
Так же меркнет и томится»,