Витязи в шкурах

Якуб отступил и молча смотрел, как Вольга неумело стаскивает с мертвого тела броню, снимает браслеты.

— Перстни будешь брать? — спросил, когда Вольга потащил броню к реке — отмыть кровь.

— Нет! — бросил воин на ходу.

— Твое дело, — пробормотал Якуб, подходя к трупу. Нагнулся и потащил с мертвого пальца массивный золотой перстень с большим зеленым камнем. Перстень не поддался, и Якуб, выругавшись, достал из-за голенища нож…

Когда смерды закончили работу, Улеб подошел к старшему из них и высыпал в подставленную ладонь горсть монет.

— На раненых и помин души убиенных, — сказал коротко. — Раненых свезете в Путивль.

Пожилой смерд молча поклонился и спрятал деньги в карман портов.

— Как тебя зовут? — спросил князь.

— Роман.

— Гляди, Роман, за ранеными. Скоро буду в Путивле — проверю!

— И без твоего приказа глядели, — смело возразил Роман. — Это нашу весь поганые сегодня пожгли. Что ж мы своих… Мальчик твой сказывал: вы тех побили, кто нас жег?

— Их, — подтвердил Улеб. — Вишь, лежат? Ни один не ушел. Что вот только с трупиями делать — в реку бросить или так оставить?

— Будешь ты реку поганить! — не согласился Роман. — Завтра снова приедем, закопаем, чтоб не смердели. Это наш луг, коней гоняем в ночное…

— Хитрый старичок! — заметил Якуб, когда Роман отошел. — Завтра приведет своих, сымут с побитых одежду… Тут одних сапог полсотни пар. Да и наших, наверное, разденут.

— Покойнику сапоги не нужны, — вздохнул Улеб. — Лучше так, чем гнить на лугу. Поп у них есть, спрашивал, отпоют наших по чести. А смердам одежа нужна — сам видел, как их пожгли…

Прежде чем груженные телеги отправились обратно, к Улебу подошел смерд. Был он без шапки, волосы всклокочены, сухие серые глаза смотрели дико.

— Много добычи взял, княже, — сказал хрипло. — Поделился бы!

— Что нужно? — посуровел лицом Улеб.

— Оружие. И кони.

— Зачем?

— Поганых бить.

— А может веси грабить? — встрял Якуб. — Пользуетесь тем, что князь Игорь в полоне, а поганые — у нас. Власти нету, правды нету. Слышал, княже, — обратился он к Улебу, — шайки уже на всех дорогах. Вооружились кто чем, грабят, убивают. Скоро к Путивлю приступят.

— Мы будем бить половцев, — упрямо сказал смерд. — Дай мне оружие.

— Это его жену и дочку мы видели сегодня на околице, — сказал подошедший Василько. — У него больше никого не осталось.

— Все равно не давай! — стоял на своем Якуб.

Улеб замолчал, затрудняясь принять решение. Стоявший рядом Вольга мягко взял его за руку.

— Разреши молвить, княже?..

— Что тебе? — сердито спросил Улеб, когда они отошли.

— Давай возьмем его с собой. И тех, кого приведет.

— Что с них толку? Были б княжьи или боярские — тех ратному делу с детства учат. А эти? Глухая весь у Поля, что они видели, кроме сохи? Меча сроду в руках не держали!

— Я тоже не держал.

Улеб внимательно посмотрел на него снизу вверх.

— С каким войском ты сегодня в поход выступил, княже? Сам тридцать? С каким остался? Сам восемь? Где других воев возьмешь?

— Ярославна собирает по городам и весям.

— Это когда еще соберет! А тут готовое пополнение! Коней у нас — табун! Оружие — завались! Не такие они и безрукие. Лес кругом, значит, зверя и птицу бьют. А раз так — рогатину и лук знают. И на конях ездят. Мечей им не дадим, а вот копья и шеломы…

— Бери их себе! — хмыкнул Улеб. — Будешь воеводой над смердами.

— Какой из меня воевода?

— Знатный, — твердо сказал Улеб. — Хоть ты и меча не держал… Скажешь сейчас моим воям: «Идите за мной!», они и пойдут. Меня бросят. Ты удачливый и храбрый. Они видели, как ты бился и сколько поганых уложил. Каждого десятого, коли не более. Так что бери их, Вольга!..

Смерд, когда ему все сказали, заартачился.

— Здесь будем воевать! Свои земли боронить.

— Я тебя что, в Тмутаракань зову! — озлился Улеб. — Какая разница, где поганых бить? Да и что боронить будешь — пожгли вас!

— Тогда мне одному оружие дайте! — сказал смерд. — Не то мои не поверят: подумают в холопы…

Вечером, когда князь с Вольгой сидели вдвоем у костра, Улеб спросил:

— Научишь меня арканы и копья останавливать?

— Не научу, — вздохнул Вольга. — Сам не знаю, как получается.

— А там… У тебя тоже получалось?

— Получалось. Один раз. Сегодня — второй.

Улеб снова посмотрел на серьгу в ухе воина, поблескивавшую в свете костра. Волк, поджав в прыжке передние лапы, казалось, готов был соскочить на землю. Спросил снова:

— Прыгать научишь?

— Это не трудно. Ты, княже, легкий и сильный. Сможешь…

* * *

На рассвете смерд, которого, как выяснилось, звали Микулой, привел Вольге двенадцать воев, молодых и сильных. Их прямо на лугу одели в куяки и шеломы, дали каждому щит и коня. Даже Улеб заулыбался, глядя на маленькое войско, грозно ощетинившееся копьями.

— Приказывай им, Вольга! — сказал весело. — Теперь ты воевода.

Только Якуб ворчал.

— Броня и кони из нашей добычи. Кто заплатит?

— Ярославна. Ты же знаешь, — пожал плечами Улеб. — За каждого коня, броню, копье.

— Знаю, — хмуро возразил Якуб. — По гривне за коня, по ногате за копье… Разве это цены?

— Других нет, — спокойно сказал Улеб. — И не будет. Половцы на Руси. Сколько серебра собрать надо, чтобы русский полон в Поле выкупить?