Витька на Кудыкиной горе

– Никакого изобретения, – удивился Витя. – Все нормальные люди спят ночью, а днём бодрствуют.

Что этому коту от них нужно? Непонятно.

– При чём здесь люди?! – завопил кот так громко, что Витя даже вздрогнул. – Я – кот Баюн! Когда я пою песни, все засыпают. А вы не спите! Спрашивается почему?

– Не знаю, – растерялся Витя.

– Вот и я не знаю, – печально вздохнул кот Баюн.

Витя его пожалел: лишился своего дара. Стал обычным. Как Витя. Васька ласково погладила кота по голове.

– Вы не огорчайтесь, – попыталась она утешить. – Может, вы простыли и поэтому не получается? Голос хрипит, а надо, чтоб ласково звучал?

Кот Баюн закатил глаза и задумался.

– Вроде бы нет, – неуверенно ответил он.

– Тогда не знаю, – сдалась Васька.

Вите пришла в голову идея.

– А пошли с нами, – предложил он. – Мы к моему дедушке идём, к царю Ивану. Может, он что посоветует?

Кот Баюн схватился за грудь:

– Не обманываешь? Ты внук царя Ивана?

– Да, – уверил Витя. – Мой папа – Иван-царевич. Он в наш мир попал и остался там. А мама – баба-яга.

– Так ты, значит, из бабок-ёжек?! – обрадовался кот Баюн. – Вот счастье-то!

– Почему счастье? – не понял Витя. То ещё счастье – быть бабой-ягой. Это для девчонок хорошо, а не для мальчишек.

– Так я же не просто кот, а кот Бабы-яги. Теперь я точно с вами отправиться могу. Хоть на Кудыкину гору!

Глава 6. По локоть руки в серебре

Оказалось, что раньше Баюн жил у Витиной прабабушки. Помогал ей травы собирать, служил провожатым по Тридевятому царству.

– А что, – объяснял Баюн, – надо нам с ней, к примеру, мимо Горыныча пробраться, чтоб молодильных яблок набрать. Я ему песню спою – Горыныч заснёт, а Ядвига – раз! – и уже с яблоками из сада выходит.

– А здесь и Горыныч водится? Настоящий? – не сдержался Витя.

– А то. – Баюн подкрутил усы. – Но я с ним на раз-два справлялся.

Витя наконец осознал – да-а… Он попал в сказку! Самую настоящую. Вроде и Водяного встретили, и с Баюном познакомились, а дошло только сейчас.

Он обернулся к попутчику:

– А как же ты здесь один остался?

Баюн вздохнул, резко остановился, будто споткнувшись, и махнул лапой:

– Да что уж скрывать! Молодость, любовь… Эх! Знаете, как это бывает…

– Не знаем! – хором воскликнули Витя и Васька.

Баюн смутился:

– Ну, в общем, влюбился я. Она вся такая беленькая, пушистая. Богиня, а не кошка. Не устоял. Серенады ей пел, мышей к ногам складывал. А она, как оказалось, в меня не влюбилась.

Было заметно, что воспоминания огорчают его. Взгляд потух, шерсть потускнела.

– Вот и вернулся я к железному столбу – ждать Ядвигу. Уговор у нас с ней был там встретиться. Ждал, ждал, вас вот дождался.

– Хорошо, что дождался. – Васька снова погладила его по голове.

Баюн замурлыкал от удовольствия.

Через несколько часов, когда путники успели сильно проголодаться, на горизонте возник высокий холм с городом, обнесённым частоколом.

– Прибыли! Перед нами Китеж-град, – объявил Баюн. – Вон та крыша, что ярче всех сверкает, – дворец царя Ивана. Нам туда и надо.

Витя вдруг понял, что трусит. Как-то примут его бабушка и дедушка, поверят ли? К тому же ему сильно хотелось есть, от этого подташнивало. Но деваться было некуда. Не зря же они столько шли!

Друзья направились к забору и вошли в распахнутые ворота. Баюн повёл ребят по улицам, вымощенным деревом. Витя с Васькой, несмотря на усталость, глазели по сторонам да восхищённо ахали. Даже все опасения у Вити из головы вылетели. А восторгаться тут было чем. Дома стояли все ладные, собранные из толстых брёвен. Окна обрамлял резной подвес, такой же вился вдоль скатов. Каждый дом был обнесён невысокой изгородью, за которой пылали высокие мальвы, цвёл нарядный дельфиниум, благоухала пышная герань. Важно прогуливались пёстрые куры с грозным петухом, шипели гуси. По улицам сновали лоточники, торгующие леденцами на палочках и сладким квасом, носилась детвора, запуская летучего змея.

– Это ещё что, – важно заметил Баюн, – вы бы на рынок заглянули, увидели, что там творится. Какое молоко, какие сливки, а сметана!.. А свежая рыбка, а парное мясо… Я ведь в последнее время одними полевыми мышами питался. Но что поделать, дела важнее.

Дорога резко петляла между домами. Наконец она вильнула влево и упёрлась в каменную площадь, посреди которой стоял царский терем. Он словно сошёл со страниц сказки: на его ставнях пылали яркие цветы, будто настоящие. Башенки были подшиты подзорами лазоревого, малахитового и малинового оттенков. Из светёлки дверь выходила на балкон, украшенный резными балясинами. Венчал терем золотой петушок.

– Скорее, – позвал Баюн.

– Подожди, пожалуйста, – попросила Васька, – дай полюбоваться.

Витя обрадовался передышке: нужно настроиться на встречу. Как же страшно и волнительно! Слишком много для одного мальчика. Наконец он решился и шагнул к высокому крыльцу. Как по волшебству, дверь открылась, и они попали в прохладные сени.

– Слушай, – поинтересовался Витя у кота, – а почему нигде охраны не видно?

– А петушок на что? – ответил Баюн. – Если какой враг возле границ появится, сразу сигнал подаст.

– Понятно теперь.