Витой посох. Преодоление

У входа на крыльцо выстроились два ряда невидимок. В своей черной форме на черных двухвостых карайнах они выглядели великолепно. Об этом легендарном отряде слышали даже в Доре, хотя разговоры о них там ходили дикие. Оказавшись возле невидимок, князь с трудом удержался от того, чтобы не подойти поближе, не то Лиерия потом долго будет высмеивать его за неподобающее поведение.

Энелион поглядывал на дворец, на встречавших делегацию лакеев в ливреях, на застеленную роскошным ковром лестницу, но размышлял совсем о другом. Выйдя из флигеля, он почувствовал, что на окружающей территории что-то не так, какой-то диссонанс, но точнее определить не получалось, мешала суета.

– Добро пожаловать в Игмалион, ваше высочество! – низко поклонился стоявший у лестницы мужчина в шитых золотом широких одеяниях и с толстым посохом в руке, видимо церемониймейстер. – Прошу следовать за мной.

Он начал подниматься по лестнице. Энелион наклонил голову и направился за ним. Следом двигались брат с сестрой, а за ними все остальные.

Покои княжеской семье выделили на втором этаже правого крыла. Комнаты смотрелись роскошно, хотя были выдержаны совсем в ином стиле, чем во дворце дорского императора, где Энелион провел детство, – здесь все было подобрано со вкусом, а у дорцев царила тяга к пышности. Стены, задрапированные бежевым шелком, выгодно оттеняли слегка вычурную, но вполне удобную мебель в красновато-коричневых тонах. Однако, заглянув в спальню, князь покачал головой – на кровати без проблем мог разместиться вповалку десяток человек, вот это как раз напомнило Дор.

Каждому из делегации предоставили отдельные апартаменты, состоящие из трех комнат. Только в покоях князя их было пять. Обустроились быстро, но король ожидал княжескую семью лишь в шесть вечера. Похоже, на Юге каверны часы были более распространены, чем на Севере, и распорядок дня привыкли расписывать по ним. По крайней мере, во многих дворцовых помещениях стояли клепсидры.

Энелион скучал, не зная, чем заняться. Немного посидев, он решил погулять по дворцовому парку, который, как князь успел заметить, был довольно велик и не слишком ухожен.

Телия не спеша шла по дорожке в дикой части парка, поглядывая на давно не работающие фонтаны. Сегодня было на удивление тепло для зимы, сквозь редкие тучи проглядывало солнце, даже ветра почти не ощущалось – изредка легкий порыв взметал распущенные каштановые волосы принцессы. Она недавно вернулась из ежедневной поездки по госпиталям. Занятий с наставницей сегодня не было – Эдна несколько дней назад уехала в Дор. Интересно, зачем?

За прошедшее с момента знакомства с Эванной время Телия немного разобралась в себе. Однако хоть она и делала полезное дело, тоска по театру не отпускала. Ночами девушке снилось, как она выходит на сцену и начинает декламировать монолог Белой Девы.

Особенно тяжело принцессе стало после того, как ее новая фрейлина, Альна, бывшая жена Арена, снова, с подачи самой же Телии, начала петь – голос у той оказался потрясающим. Не очень громкий, но пробирал он до глубины души.

Когда Нир попросил сестру куда-нибудь пристроить недавно прибывшую с Великих Холмов молодую женщину, Телия поначалу не думала брать ее к себе. На первой встрече та не показалась принцессе, она не могла ничего связно изложить или замолкала на полуслове. К тому же от женщины исходил панический страх, что было весьма неприятно для начинающей ведающей. Но, увидев Альну в госпитале, где та заботливо ухаживала за больными и без пререканий делала самую грязную и тяжелую работу, Телия заговорила с ней. Они побеседовали о многом, причем суждения Альны оказались на удивление здравыми, она заставила принцессу о многом задуматься. А поразмыслив, Телия пригласила ее во фрейлины. Та согласилась.

Альна была приветливой и исполнительной, но почти всегда печальной, словно что-то грызло ее изнутри. Телии хотелось как-то помочь девушке, но никак не получалось найти ключик к ее душе. Та охотно говорила на общие темы, но сразу замыкалась, когда кто-то пытался расспросить о ней самой. Единственное, что удалось понять из отрывочных фраз, – Альна сначала была замужем за другим охотником, который погиб при не совсем понятных обстоятельствах.

Однажды принцесса случайно заметила у девушки старый музыкальный инструмент и поинтересовалась, не играет ли та на нем, добавив, что с удовольствием бы послушала. Фрейлина страшно смутилась и сбивчиво пробормотала, что когда-то немного играла, и некоторым даже нравилось, но в последние годы ей больше не хочется петь. Однако Телия настойчиво поощряла Альну к тому, чтобы та сыграла хоть что-нибудь. Девушка в конце концов сдалась и спела вполголоса какую-то короткую балладу. Довольно простая песня так резанула по сердцу, что принцесса на мгновение замерла, с трудом переведя дух. Позже, по просьбе Телии, Альна исполняла что-нибудь еще, и с каждым разом давно похороненные чаяния и надежды вспыхивали с новой силой. Обычные народные песни и древние баллады в исполнении этой девушки выворачивали душу.