Вьюрки [журнальный вариант]

Никита тем временем был уже на Катином участке. Он вспомнил про грушевое дерево. Оно лишилось почти всех веток, и по многочисленным отметинам на стволе было ясно — кто-то пытался его спилить. Пилу небось затупила, дура, мстительно порадовался Никита. Он вскарабкался наверх, перевалился через забор и упал прямо на битое стекло. Газон, кудаспрыгивали в прошлый раз, был густо засеян осколками.

— Убью, — прошипел Никита и похромал дальше.

У глухой стены дома он заметил маленький, тронутый ржавчиной топор. Никита нервно хмыкнул: куда ж без топора.

Дэнчик и Стася оказались в комнатке с косым потолком, на который были наклеены звезды и самолетики. Снаружи раздавались настойчивые удары. Стася, еле дыша от страха, выглянула в окно и увидела на крыльце темную фигуру, мерно взмахивающую руками. Рассмотреть она не успела: Света опустила жалюзи.

— Кто это? — снова спросила Стася.

— Соседи. Вот такие соседи у нас… — Света покосилась на окно. — Вы что, совсем ничего не знаете?

— Да откуда мы… вас тут не было! Тут лес был! А потом всё… А вас не было! — выкрикнула Стася. — Где мы вообще?! Я домой хочу-у-у…

— Тише, ну что ты… — Света скользнула к двери. — Посиди, успокойся, а я сейчас вернусь, хорошо?

Дверь закрылась, щелкнул замок.

— Дэн, она нас заперла…

Дэнчик все это время с явным удовольствием копался в разноцветной коробке, перебирая детальки конструктора.

— Дэн, — тихонько проныла Стася. — Делать-то что, а?

Он моргнул, подумал секунду и молча протянул ей зеленую пластмассовую плитку.

Хозяйка вернулась с подносом, на котором подрагивали две чашки с чаем и лежали пирамидкой всё те же бутерброды. Приветливая улыбка, мерцание очков в тонкой оправе. Удары и треск, доносящиеся с первого этажа. Стасю вдруг ошпарило осознанием, что ее заставляют участвовать в каком-то набирающем обороты безумии.

Дэнчик цапнул два бутерброда, чашку и вернулся к коробке. Стася, стараясь не смотреть Свете в глаза, мотнула головой:

— Спасибо, я не хочу…

— Ну хоть чайку. Горячего. Согреться надо.

Стася уставилась на ковер под ногами, там были веселые мультяшные змейки. Одна, две, три… шесть змеек.

— Выпей чаю. — Голос Светы стал ледяным.

Хоть Стася и считала себя зрелой женщиной, она все еще страшно нервничала, когда ею были недовольны взрослые. Силы духа хватило только на то, чтобы выбрать чашку, в которой жидкости поменьше.

— Очень хороший чай, — уже мягче сказала хозяйка.

Стася обреченно прикрыла глаза и сделала глоток. Чай действительно был вкусный, крепкий и в меру сладкий.

— Вот и умница, — заулыбалась Света, ее лицо сразу стало добрым и красивым.

Стася смущенно улыбнулась в ответ. Чудесный напиток с легким привкусом бергамота растекался внутри. Наконец-то кончилась эта жуть, этот непостижимый бунт пространства и времени, и чудовища уползли в дождливую тьму. Как хорошо, что добрая Света пожалела и приютила их… Света потихоньку выскользнула из комнаты, Стася этого не заметила. Она сидела в кресле, пила маленькими глоточками чай и безмятежно улыбалась.

Дверь распахнулась, и в комнату вползли какие-то существа. Сначала Стасе показалось, что это дети, играющие в лошадок, но их очертания странно плыли, руки и ноги растягивались, точно щупальца, тела распухали бесформенными мешками и снова сдувались в худенькие, детские. А кожа была сплошь покрыта коростой и сочилась сукровицей. Двигались существа неуверенно, каждое движение явно давалось им с трудом. Стасе стало их жалко, и она протянула к одному из них руку, чтобы показать, что все хорошо и бояться нечего. Брызнула кровь, мягкий бугорок на ладони, под большим пальцем, срезало как ножом. И Стася ясно увидела запрокинутое к ней лицо: покрытый коростой лоб, темные детские глазки, а все остальное — огромный круглый рот-присоска с концентрическими кругами зубов.

Стася завизжала от боли и ужаса и почувствовала, как рвется окутавшая ее пелена дурмана. На полу извивались, глухо рыча, две твари. Они сбросили человеческий облик, остались только огромные, кожистые, удивительно подвижные мешки тел с жадно распахнутыми ртами.

— Детки слабенькие совсем, подкормить бы свеженьким, — с умилением глядя на тварей, сказала с порога Света.

Существа прыгнули на Стасю, но она, упав на спину, отшвырнула их ногами. Они жалобно заверещали и ринулись к Дэнчику, бессмысленно улыбавшемуся им с кровати. А Света молниеносно набросилась на обидчицу. Она схватила Стасю за горло, и та совсем близко увидела ее яростные, звериные глаза обороняющей детенышей самки. Именно это и стало наивысшей точкой ужаса, который захлестнул Стасю — и вызвал вдруг бешенство. Рука нащупала какой-то предмет, оказавшийся игрушечным грузовиком, и Стася с наслаждением разбила его о голову хозяйки. Та с криком осела, а Стася вылетела из комнаты и кубарем скатилась вниз по лестнице.

Ей не дали коснуться последней ступеньки. Большая грязная ладонь зажала ей рот и нос, кто-то прошипел:

— Тихо!

Она почти задохнулась, когда ладонь наконец убрали, и Стася увидела в полумраке прихожей того психа в рваной одежде. Больно стиснув Стасино предплечье, он поставил ее перед собой, пробормотал: