Viva Америка

— А про эти камеры кто-нибудь подумал?! — процедил я и выразительно покосился в ее сторону.

Лесли взвинченно обернулся, а затем красноречиво показал камере видеонаблюдения средний палец. Этот же палец он приложил к губам, после чего прогулочным шагом затолкал каталку с «Хлопушкой» обратно в портал, словно это был выход из магазина, а у него в руках была тележкой с покупками.

Запихнув Фуза и Козетту в портал, я повторил неприличный жест Лесли для камеры и последовал за ними. Верх и низ в очередной раз поменялись местам, воздух снова на миг исчез, и я нетвердо вышел в морг, подслеповато оглядываясь.

— Последний отщепенец на месте! — радостно объявил Лесли и нервозно скомандовал: — А теперь в стороны! Живо!

— Ждешь хворостинки под зад, м-м? — мурлыкнула мне в ухо Козетта и грубо дернула меня на себя.

Лесли бросил в беспокойный портал баллончик с репеллентом и подстрелил его в воздухе небрежной очередью. Баллончик оглушительно хлопнул, а следом за ним так же оглушительно лопнул портал, швырнув желудок с весов об стену. Фуза тут же стошнило второй раз.

— Что приуныли, враги государства? — бодро поинтересовался Лесли, торопливо складывая оружие обратно в сумку. — Если реанимированную «Хлопушку» не доставить группе, значит, ее доставят армии! Хих! Если не пройти лазейкой, подойдем к воротам! Сделаем всё по старинке — но не одни! Всё, отщепенцы, покидаем сцену!

Немного приободренные, мы быстро разоружились, помогли Козетте снова собрать «живот» и в спешке покинули больницу.

Тем же вечером местные телеканалы рассказали о курьезном случае, произошедшем в одной из больниц Нью-Йорка. Согласно сообщениям очевидцев, два санитара, беременная и патологоанатом зачем-то выкрали из морга незарегистрированный труп прямо с каталкой, с которым они затем у всех на виду скрылись. Личности шутников-вандалов так и не были установлены, а сам этот случай быстро отнесли к розыгрышам.

Глава 13 На весь мир

Я поморщился от яркого солнца и еще раз пнул колесо нашего ядовито-фиолетового фудтрака[53], обклеенного картинками с румяными хот-догами и не менее румяными девушками, примеряющими к ним рты.

— Лесли, известно, когда будет спутник? — спросил я и, прикрыв один глаз, вяло посмотрел по сторонам.

Окружающий пейзаж напоминал иссушенный рот пропойцы: шершавая проселочная дорога, сухая земля с прошлепинами зеленоватой глины, покосившаяся забегаловка «Чесночная пороховница», пеньки щербатых пристроек.

— Хих! Должен быть минут через сорок — если его опять китайцы не взломают! — радостно хихикнул Лесли, продолжая настраивать в открытых дверях фудтрака передатчик для спутниковой трансляции.

Для сентября это был удивительно душный полдень, заставивший нас свернуть с проселочной дороги в поисках холодной содовой. После вчерашней безумной попытки протащить оружие массового поражения через больничный морг в другое измерение мы в спешке покинули Нью-Йорк — чтобы окольными путями попасть в Джеймстаун, а заодно — обзавестись союзниками. Повреждения «Хлопушки», к счастью, оказались не настолько критичными, чтобы мы забросили свой крестовый поход. Заменив в пульте боеголовки несколько сгоревших плат, Лесли с той же легкостью привел в чувство диктофон и фотоаппарат Козетты.

Помимо этого, после кратковременного визита в Джеймстаун нас быстро объявили в международный розыск, приписав всем четверым злостный экстремизм, неумелый оборот оружия и многое другое — даже кражу банки пикулей, единолично совершенную голодным Лесли. К нашему всеобщему облегчению, в «Чесночной пороховнице» не было ни видеокамер, ни телевизора, ни посетителей, которые могли бы нас опознать. Поэтому Лесли спокойно возился со спутниковым передатчиком, мы с Фузом околачивались поблизости, а Козетта придирчиво заказывала всем обед.

— А знаете ли вы, несправедливо обвиненные гражданский и преступник, в чём заключается ирония всего этого? — важно спросил у нас Фуз, так же важно потея в своем крокодиловом плаще.

Лесли отрицательно помотал головой, а я скептически скрестил руки на груди.

— В том, что ты вообще разобрался в значении слова «ирония»? — безразлично предположил я.

Фуз с достоинством промокнул пот на лбу именным платком:

— Мулунгу! Разве это не очевидно?! Ирония в том, что мы покинули Нью-Йорк на транспорте, чье предназначение, санкционированное санитарным законодательством, — готовка еды; тогда как самой еды, удовлетворяющей потребности всех членов команды, — нет! Вот!

— О-ля-ля! Здоровяк опять капризничает, м-м? — язвительно уточнила вернувшаяся Козетта. — Заказы будут готовы через двадцать минут, так что начинайте разминать рты, расчехлять животы и свысока посматривать на Тапиоку!

— А мне? — сварливо уточнил Фуз и три раза вертикально отжался от нагретого бока фудтрака. — Или мне опять, как в дороге, придется сидеть на сушеных яблоках, пока вы сперва будете травить себя — чипсами и вяленой говядиной, а затем и меня — через газообразование?!

— Это был однократный сюрприз моего метаболизма, Тапиока! — И Лесли снова углубился в калибровку передатчика.