Виза на смерть

Оксана почувствовала, что сон как рукой сняло. Послезавтра из Америки возвращается Игорек, и ей придется держать перед ним ответ. А до этого надо рассчитаться с Генкой. Впрочем, с Генкой — ладно, с Генкой она договорится — в крайнем случае, попросит его еще немного подождать, не велика птица. Но что делать с Игорьком? Если из-за Семена разразится скандал, то о том, чтобы втюхать ему то, что она собирается втюхать, и думать нечего! Если он узнает, что его наматывают, — убьет. А не убьет, так выгонит ее к едрене матери и шепнет что надо и кому надо, и останется она без работы на ближайшие двадцать лет. Она даже в сберкассу не сможет устроиться, как Люська, потому что ничего не умеет!

Оксана прошлепала в кухню, достала бутылку с остатками «кампари», щедрой рукой плеснула в стакан и выпила, не разбавляя и даже не положив лед. Но легче не стало. Наоборот, чувство тревоги только усилилось. Чтобы заставить себя не думать, Оксана включила телевизор и, поджав под себя ноги, устроилась на кровати, однако ни на вестерне семидесятых, ни на мексиканских сериальных страстях, ни на клипах сосредоточиться не удавалось. Почувствовав, что замерзает, она легла и закуталась в одеяло. Минут через двадцать, когда ей показалось, что она наконец засыпает, заверещал мобильник.

— Оксана? — спросил вежливый и совершенно незнакомый мужской голос. — Извините, что беспокою вас в столь поздний час… Я — коллега Семена Хинштама и звоню по его просьбе… Он тут кое-что для вас оставил и попросил меня передать. Сам он, к сожалению, не сможет к вам подъехать.

— Что передать?

— Не знаю, какой-то сверток. Семен сказал — очень важно.

«Деньги!» — молнией пронеслось у Оксаны в голове. Отшвырнув одеяло, она тут же вскочила.

— Вы где? — спросила она, одной рукой держа у уха мобильник, другой — стаскивая с себя халат.

— Я буду ждать вас на Щелковском шоссе. Доезжайте до…

— Так далеко? — перебила Оксана. — Вы не могли бы подъехать ближе? Или, может, приедете прямо ко мне? Я живу на Дмитровском шоссе…

— Очень сожалею, но, увы, это невозможно…

— Я вас очень прошу, — взмолилась Оксана, — если надо, я заплачу… Понимаете, я немного выпила и не могу сесть за руль…

— Что ж, тогда давайте отложим. Семен сказал, что, если вы не сможете, он вам сам отдаст, когда вернется.

— А когда он?..

— Он сказал — дней через десять.

У Оксаны вытянулось лицо.

— Через десять? — повторила она. — Нет, это долго. Ладно… Говорите — где.

Оксана тщательно почистила зубы, оделась и спустилась вниз. Обычно она таскала в сумочке какие-нибудь средства, отбивающие запах алкоголя, но сегодня как назло у нее с собой ничего не было, как не было и в квартире на Дмитровском шоссе, где она редко бывала. Заезжать к Барсукову она не хотела: во-первых, это крюк, во-вторых, охрана заметит, что она явилась домой в четыре утра, а кто его знает, какие поручения оставляет Игорек этим ребятам?.. Ничего, как-нибудь пронесет… А нет, так она даст сотню баксов, и дело с концом…

Оксана поежилась. Была ясная и холодная ночь. Высоко в небе светила луна, и Оксана вспомнила, что кто-то из девочек совсем недавно ей говорил: «Знаешь, я в полнолуние никогда не сплю».

«Кто же это сказал? — мучительно вспоминала Оксана. — Вот блин, не помню!»

Она подумала, что сама уже давно забыла, как это бывает, когда спокойно спишь, и что сейчас отдала бы полжизни, чтобы все было позади и она сидела бы себе спокойно на Кипре или где-нибудь еще, лишь бы подальше отсюда.

Оксана вырулила на кольцевую и поехала в сторону Щелковского шоссе. «Ну и даль! И что это Семен выдумал? И что за тип? Коллега, среди ночи… Странный какой-то… И говорит как-то старомодно. “Извините, что звоню в столь поздний час”… Как в кино, блин, честное слово! И почему ночью? Да еще в машине! Караулит, что ли, кого?.. И куда среди ночи подевался сам Семен? Может, улетел? Наверное, улетел — иначе бы не оставил тачку… Ну и житуха у этих журналистов…»

Оксана свернула на Щелковское шоссе. Было начало пятого — самое мертвое время. Машин почти не было. Изредка ее «хонду» обгоняла какая-нибудь лихая фура, но в основном шоссе было пустым.

На двадцать первом километре ее остановило ГАИ. Немолодой капитан в куртке со светящимися полосками подошел к машине, козырнул и потребовал документы. Его напарник стоял поодаль, и Оксана слышала, как он с кем-то переговаривается по рации.

«Вот блин, их двое — сотней не отделаешься!» — подумала Оксана. Капитан, учуяв запах спиртного, ни в какую не соглашался ее отпустить и в ответ на предложенную взятку совсем озверел.

— Выходите из машины! Поедем на экспертизу.

В конце концов, благодаря напарнику, который беззастенчиво и плотоядно пялился на нее, сошлись на четырех сотнях — по две на брата, но с обещанием договориться с коллегами на трассе, чтобы ее не трогали.

— Вам куда ехать-то? — спросил напарник — молодой блондинистый лейтенантик, которому ужасно хотелось поддержать с ней разговор.

— Тут недалеко, — хмуро бросила Оксана, неопределенно махнув рукой.