Виза на смерть

— Татка, прошу тебя, очень нужно! Постарайся вспомнить, где он. Ты же его читала совсем недавно!

Женя так разволновалась, что у нее затряслись руки. — Может, в коридоре? — растерянно проговорила Татуся, и они обе кинулись к тумбочке, на которой лежали предназначенные на выброс бумаги.

— Это программа… Это не то… не то… Боюсь, что я ее выбросила… Я же не знала, что она тебе понадобится! Что с тобой? Ты такая бледная. Тебе нужна именно газета или статья про Оксану?

— Статья. Меня вдруг осенило — там же была фамилия ее спонсора или любовника… как там его… Случайно не помнишь?

— Прекрасно помню — Барсуков.

Женя ахнула.

— Это точно? Ты уверена? Именно Барсуков?

— Ну да. Игорь Александрович Барсуков. Зачем тебе? Можешь объяснить?

— Могу. — Женя перевела дыхание. — Только дай мне сигарету и не говори, что я сумасшедшая.

Татуся протянула ей пачку сигарет и зажигалку.

— Хорошо, не скажу. Ну?

Медленно, взвешивая каждое слово, словно проверяя себя, Женя начала объяснять.

— Гулин сказал, что один из домов — там, в Лужках — принадлежит Барсукову Игорю Александровичу.

— Тому самому, ты уверена? Может, это другой?

— Таких совпадений не бывает. Подожди, не перебивай, я и так еле соображаю. Так вот, Гришакова — она тоже модель — эту Оксану знает. Она сказала, что три года назад та родила дочь и до недавнего времени скрывала ее ото всех…

— Скрывала? — переспросила Татуся. — Зачем?

Женя досадливо поморщилась.

— Не знаю. Я не очень-то вникала во все это — мне было все равно… Вроде затем, что этого требовала ее сложная профессия…

— Ерунда какая-то…

— Вот именно… Но не в этом дело. Дело в том, что один из этих кустов растет у дома Барсукова, а Барсуков, если ты не ошиблась, любовник Оксаны…

У Жени от волнения дрожали губы, и Татуся с испугом следила за ней.

— Я не ошиблась. Но… что ты хочешь сказать? Что это она? Или он? Что ее дочь, которую она прятала, — это Маша?!

— Я понимаю, звучит абсурдно, но тебе не кажется, что в этой истории слишком много совпадений?

— Каких?

— Боже мой, Татка, неужели ты не видишь? Дача этой несчастной преподавательницы находится рядом с домом Барсукова. А Барсуков — любовник Оксаны. А Оксана три года якобы не видела свою дочь. Неужели этого мало?

— Женька, я не хочу выступать в роли палача, но ты сама понимаешь… Совпадения — это такая штука, которая время от времени случается в жизни. Это во-первых. А во-вторых, ты сама подумай. Зачем этой Оксане похищать чужого ребенка? То есть опять же мало ли зачем, но явно не для того, чтобы выдавать его за своего. Это же абсурд!

— А если предположить, что она не может иметь детей, а очень хочет?

— Для человека с ее возможностями есть миллион законных способов обзавестись ребенком. А красть чужого, чтобы потом выставить его напоказ? Ты пойми, она — публичный человек. Как бы она могла скрыть похищенного ребенка?..

— Ладно, — резко перебила Женя, — не будем об этом. Ты права.

«Совсем с ума сошла, — думала Татуся, глядя, как Женя стоит у окна, уставившись в одну точку невидящими глазами. — Господи, бедная Женька… Что же делать?»

Женя просидела у Татуси около часа. Об Оксане они больше не заговаривали — Татуся чувствовала себя виноватой и, чтобы хоть как-то загладить свою вину, поила Женю чаем, время от времени подсовывая ей конфеты или печенье и украдкой поглядывая на нее. Женя отказывалась от сладкого и глотала дорогущий, купленный на Мясницкой специально для нее «Императорский» чай, не ощущая ни вкуса, ни запаха.

Когда она собралась уходить, позвонил Митя. Едва услышав его голос, Женя спросила: «Мы можем встретиться? Мне надо срочно с тобой поговорить».

6

— Тебе это тоже кажется бредом?

Они сидели на скамейке у Патриарших прудов, спасаясь от мелкого, как водяная пыль, дождя под большим Митиным зонтом.

— Женя, эту Оксану я видел пару раз на каких-то тусовках. Меньше всего она похожа на женщину, которая страдает из-за того, что у нее нет детей.

Он покосился на нее и, заметив, что у нее дрожат губы, осторожно добавил:

— Тебе надо было постараться узнать какие-нибудь подробности. Может быть, тогда…

Женя перебила:

— Эта мысль пришла мне в голову час назад, когда я была у Татуси. Иначе я бы не стала мучить тебя этой ерундой.

— Ты меня не мучаешь — ты мучаешься сама. Знаешь что? Позвони-ка сейчас этой твоей… с зимним садом.

— Гришаковой? Зачем?

— Попробуй расспросить ее поподробнее.

— Но как я ей объясню?.. И потом Оксана, может быть, действительно ни в чем не виновата?

— Тем лучше для нее. Давай, звони.

Женя вытащила из кармана мобильный и набрала номер.

— Никто не подходит, — шепнула она Мите и вдруг, внезапно подобравшись, решительно проговорила: — Алло? Ирина? Добрый вечер, это Женя Шрамкова, дизайнер. У вас есть минутка? Нет-нет, ничего срочного… Я только хотела спросить… не удивляйтесь… Когда вы узнали, что у вашей подруги есть дочь? Несколько дней назад? А раньше?.. Понятно… Она как-нибудь объяснила вам?.. Да… да… я помню… Вы ее девочку случайно не видели?.. Понятно… Да… Спасибо, я перезвоню вам завтра, как договаривались. До свидания.