Византийские исихастские тексты

Однако ты слышал говорящего: «Дело божественной природы — безначальное и вечное рождение»[1164]. Итак, когда Григорий Богослов снова говорит: «Одно — рождающий, и [другое] — рождение, если мы не пьяны»[1165], — то неужели два бога и божества потому, что двое нетварных и превечных, отличных друг от друга? Или составной из них, раз один Бог? Итак, что сам ты выбираешь из двух: обвинять богословствующих так об этом святых, как и нас, утверждающих и это согласно с ними, что нетварен и действующий Бог, и Его божественное действие и что действие отлично от действующего (ибо один — движущийся, а другое — движение[1166], и один Бог является этими [свойствами], так как они неразлучны), и, кроме того, причислять нас к пьяным «не от сикера и не от вина», по пророческому [изречению][1167], но от какого-то помешательства из-за невозможности понять, что одно — движение, и [другой] — движущийся и что врожденное движение всегда присуще вечнодвижущемуся и не производит никакой сложности? Стало быть, не зная этого, ты предпочитаешь обвинять нас и истину и слышать таковые [вещи] от защитников истины? Или, увидев являемую истину и честно сдавшись[1168], [ты все же предпочтешь] прекратить бесовское сопротивление и избавиться от существующего умоисступления?

И в самом деле, как ты слышал его же [слова], «дело божественной природы — рождение, а дело божественного желания — тварь[1169], ибо по хотению Бога все зиждительно произведено[1170]«. Итак, не то ли это, в чём ты обвиняешь нас, говорящих, что абсолютно ничто не причастно божественной природе, но [причастно] энергиям Бога: просто сущие — сущетворящей силе, живые [существа] — животворящей силе, и остальные [причастны другим силам] соответственно им самим? Ты же утверждаешь, что мы «вследствие этого удваиваем Бога, будто природа Его не может действовать на все». Следовательно, по-твоему, двубожник и [Иоанн Дамаскин] — как никто другой незыблемый песнопевец божественного. А ты, вводя догмат, что все является делом божественной природы, но не [уча], что Бог одно делает желанием и творческой энергией, а другое производит природно и от Себя, или и Сына, и Духа причисляешь к творениям, или считаешь все несозданным и совечным Отцу.

К тому же, если дело божественной природы — рождение, а дело божественного желания — тварь[1171], то природа отлична от желания. Что же, и божественное желание не нетварно, раз оно иное, нежели природа? Или оно оторвано от божественной природы, так как отличается от нее? Или оно соделывает божественную природу сложной, поскольку соприсуще ей и чем-то вредит простоте Бога? Конечно же нет, хотя желание есть, по отцам, желательная энергия и сила природы. Поэтому и приводится она в действие, как слышал ты чуть выше от отцов, потому что сила неизбежно имеет и действующую природу в качестве своей причины, раз природа — источник энергий. Однако божественное желание как-то разумеется нами через Божии повеления и творения, божественная же природа совершенно неуразумеваема. Но неужели ты скажешь из-за этого, что Бог двояк или [состоит] из двух [природ] — высшей и нет, действующей и приводимой в действие, как-то разумеемой и неуразумеваемой? Таковы и из таковых [вещей] выводы и вопросы этого мужа против нас. К перечню антитез для нашего обличения он добавил и нетварное божество, видимое телесными очами, сам возводя явную хулу на божество, показанное[1172] апостолам на Фаворе, что будет ясно из дальнейшего [изложения].

Глава 14. Что Акиндин, приводя высказывание божественного Григория Нисского как [ изречение ] Паламы, в помешательстве противоречит ему