Руководясь же приметами этой мозаики, приходится убедиться, что буквальное понимание свидетельств Никифора Григоры, а именно, что церковь в «Хора» обязана всеми украшениями Метохиту, было бы ошибочно. Напротив, мозаики этой мечети в значительном большинстве относятся к концу XI в.; дело Метохита касалось, главным образом, их обновления, особенно во всех куполах; при нем, затем, исполнены: упомянутая мозаика царских дверей, и может быть, отдельные фигуры апп. Петра и Павла и колоссальный Деисус – во внутреннем притворе; также полуразрушенные мозаики центрального корабля и куполов над малыми абсидами, и, по всей вероятности, все мозаики внешнего притвора, без исключения. Все остальные мозаики принадлежат, несомненно, XI веку и в этом убеждает нас окончательно простое сопоставление их с памятниками XI и XII века. Мозаики Кахрие – Джамиси стоят по стилю и технике несравненно выше ближайших к ним памятников мозаического производства, как напр., росписи единственного купола в Константинопольской мечети Фетхие – Джами[332] XII века, или многочисленных мозаик монастыря Дафни близ Афин, приблизительно той же эпохи. Уступая мозаикам Палатинской капеллы в Палермо (1140 г.), мозаики Константинопольские гораздо изящнее по рисунку, светлее по краскам, одним словом, выше по стилю мозаик Палермской «Мартораны» (1143 г.), а иные типы и изображения из Кахрие представляют замечательное тождество с мозаиками знаменитого собора в Монреале близ Палермо (1174 – 82 гг.), что, конечно, может послужить только лишним доказательством византийского происхождения этих последних, а уж никак не западного для первых. Но для того, чтобы делать заключения о мозаиках мечети в отдельности по стилю, необходимо рассмотреть их все вместе по содержанию.
Живопись мечети Кахрие сохранилась, во – первых, в обоих нартэксах или притворах: внутреннем и внешнем, во – вторых в приделе (фресковая) и в – третьих в центральном корабле и на сводах четырех меньших куполов. Центральный или большой купол, как известно, имеет мозаики, но ныне они заштукатурены, так как именно эта часть церкви составляет мечеть: только у правого пилястра алтаря еще сохранилась скульптурная арка, с разрушенным мозаическим изображением Христа по грудь, и внутри арки следы мозаической фигуры Богородицы, – быть может, копия с Одигитрии. Внутренние стены этого центрального пространства и особенно абсиды богато украшены облицовкой из пестрых мраморов, напоминающею в малых размерах декорацию св. Софии.
Одновременно с главным куполом, т. е. еще в XI в. были украшены, конечно, мозаикою и четыре меньшие купола; два над боковыми абсидами и два по концам внутреннего нартэкса: из них мозаики открыты только в двух последних. В своде правого (от входа) или южного купола (таб. 42) изображен в кругу Христос благословляющий с Евангелием в левой руке – колоссальный образ по грудь – а по 24 радиусам ниже расположены изображения праотцов (Лк. 3:23 – 38), из которых (75) взяты здесь 48 лиц, сохранилось же 39 : Адам, Сиф, Малелеил, Иаред, Енох, Мафусаил, Ламех, Арфаксад, Сала, Евер, Серух, Нахор, Фара, Авраам, Исаак, Иаков, Иуда, Фарес и т. д. до Давида. Праотцы держат ветви в руках. В левом, северном куполе (таб. 41), в центре изображена Богородица с Младенцем (замечательно изящного рисунка) на лоне; от нее идущие лучи радужных орнаментов разделяют шестнадцать изображений пророков (Давид, Соломон, Иосаф, Иорам, Осия и пр.) со свитками, на которых начертаны их пророчества о Деве, и знамениями, и ниже песнотворцев и отцов церкви (многие из последних не имеют нимбов), писавших и толковавших писания о Богородице. Таким образом, в росписи этих куполов мы имеем замечательный, и притом древнейший источник поэтических мыслей Иконописного Подлинника[333]: «если партэкс (паперть) имеет два трулла (куполы крестовых сводов или перекрестья и куполы настоящие на барабанах), то в одном изобрази псалом Всякое дыхание…, а в другом очерти небо и, по окружности его написав: Свыше пророцы тя предвозвестиша, изобрази в небе Богородицу с Младенцем, пониже.... пророков и песнотворцев» и пр.