Византийское путешествие

Автострада, свернув через холмы к северу, внезапно взлетела на высоченный мост над Босфором, и прежде чем мы успели это понять, автобус перебрался из Азии в Европу и нырнул в застроенные высотками предместья, окружающие Перу. Мы высадились на автовокзале в долине речушки Ликос, недалеко от ворот Святого Романа. Никаких памятных знаков, а ведь 29 мая 1453 года именно здесь после двухмесячной осады турки прорвались сквозь стену, и последний император Константин XI Палеолог, не пожелав пережить утрату Города, бросился в гущу схватки и навсегда исчез. Его тело так и не нашли, что породило многозначительную легенду о том, что ангел выхватил Константина из гущи битвы и спас, а потом усыпил его или превратил в камень рядом с Золотыми воротами, огромной триумфальной аркой в южной части городской стены. Отсюда в назначенный день он должен восстать, дабы вернуть Город христианам и восстановить империю ромеев. Эта легенда широко распространена среди стамбульских греков, а для турок Золотые ворота стали запретным местом.

Во второй половине дня мы добрались до Золотых ворот на стареньком пригородном поезде, курсирующем вдоль берега Мраморного моря. Сейчас это место редко посещают, а когда-то ворота были одним из городских чудес и даже воспроизводились далеко на севере, в Киеве и Владимире. Украшенные позолоченными статуями императоров, скульптурами слонов и изображениями богини Победы Ники и богини Судьбы Тюхе, Золотые ворота служили для церемониального возвращения в город василевса по случаю его триумфа. При Османах их встроили в крепость Едикуле (Семь башен), но еще до завоевания две из трех огромных арок были замурованы, а большая часть скульптурного убранства исчезла. В последние полтора столетия существования империи, когда члены династии Палеологов соперничали между собой, а турки все туже затягивали петлю, для празднования триумфов не было никаких оснований. Со стороны османской крепости Золотые ворота – гладкая стена из белого мрамора, разорванная одной-единственной аркой, перегороженной полуразвалившейся машиной («рено», если мне не изменяет память). Я мог бы понять пренебрежение к этому памятнику – оно для беспристрастного историка даже предпочтительнее, – но здесь речь идет о намеренном оскорблении: кто-то не поленился перегнать развалюху через широкий четырехугольник крепости и оставить ее именно здесь. Железные ворота за автомобилем были заперты, и я, чувствуя подступающую ярость, решил забраться на верхушку ближайшей башни, посмотреть, что осталось от огромных стен, построенных Феодосием II в V веке, и поразмыслить о вековечной вражде народов и религий. Не успел я влезть на парапет, как увидел входящего в ворота рабочего и понял, что это мой единственный шанс. Сбежав по ступеням и миновав двор, я до полусмерти напугал работягу, мочившегося на глыбу белого мрамора. Он быстро застегнул брюки и жестами показал, что мне следует уйти, но невинная улыбка и фотоаппарат сделали свое дело. Теперь я смог оценить все величие ворот. Их арки необычайно высоки – настолько высоки, что в 628 году, когда император Ираклий праздновал победу над персами, под ними прошла процессия слонов. По сторонам ворота ограничивают массивные квадратные башни, которые напоминают пилоны египетского храма, отделанные мрамором, чудесным образом сохранившим мерцающий белый цвет слежавшегося снега. Лучшее место для упокоения последнего императора, героической смертью спасшего потускневшую репутацию своей династии! Не удивительно, что эта легенда до сих пор вызывает в определенных кругах трепет.

Пантократор

Купола монастыря Пантократор величественно вздымаются над вершиной холма, господствующего над Золотым Рогом. Во время предыдущих приездов в Стамбул я избегал этого места, хотя здесь находится усыпальница императоров Иоанна II Комнина, Мануила I Комнина и Мануила II Палеолога – людей, к которым я испытываю величайшее уважение. Это уважение и не позволяло мне идти туда, поскольку я слышал, что Пантократор пребывает в полном запустении, и не хотел испытать разочарование. Тем не менее в полдень 28 июня я решил, что откладывать поездку туда нельзя: мое путешествие подходило к концу, пришло время отдавать последние долги.

Мы идем по переулку, круто взбирающемуся вверх под аркой акведука Валента. Все в этом нищем районе имеет цвет грязи, пыли и гнилого дерева: всюду видны фундаменты обвалившихся стен и остатки арок, вероятно развалины внешних строений монастыря. Люди на извилистых переулках указывают нам путь, и, выбравшись наконец из морока обвалившихся домов, мы видим перед собой три соединенных друг с другом церкви Пантократора. На них многочисленные следы увечий – заложенные кирпичом окна, грубые подпорки вместо мраморных декоративных колонн… Но семь апсид храмов, украшенных нишами и декоративными аркадами, производят чарующее впечатление застывшей волны. Кирпич и каменная кладка мягкого красного цвета. Я счастлив, что все-таки оказался здесь.