Визит в небесную канцелярию

Смерть. Кому он нужен? Тут есть кое-кто поосведомленнее. (Дергает дверную ручку.) Хорошенькое дельце! Закрыто на ключ!

Петр. Я как раз хотел сказать, что…

Гавриил. Это секретно! Хотя что уж сейчас…

Ангел (глядя на экран). О горе нам!

Петр. Что случилось?

Ангел. Грядет катастрофа! Всеобщий конец света!

Гавриил. Об этом я и хотел доложить. Да, ваше превосходительство: конец света на носу. (Смерти.) Тем более непонятно, что вы тут делаете. Отправляйтесь на землю.

Михаэла. Я не пущу ее. Предпримите же что-нибудь, господин Петр!

Петр (снимает трубку красного телефона; растерянно). Попробовать, что ли, по дипломатическим каналам? (Медлит.) Или позвонить сперва главам великих держав?

Михаил. О любви поговорите с ними, ваше превосходительство! О любви!

Михаэла. Когда над человечеством висит смертельная угроза?!

Гавриил. Что человечество — его потерю мы как-нибудь переживем. (Панически.) Мы сами в опасности! Да, да: все небо!

Внезапно раздается вой сирены, постепенно перекрывающий вой трубы и заполняющий через спрятанные в партере динамики весь зрительный зал. Все застывают. Свет на сцене гаснет, и лишь экран дисплея мерцает короткими яркими вспышками. Два-три блуждающих прожектора то и дело высвечивают Смерть.

ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ

Занавес поднимается, открывая сцену в тусклом аварийном освещении. Вой сирены стихает. На сцене те же, что и в конце второго действия, кроме Смерти. Поначалу ее отсутствия никто не замечает, тем более что ее списки по-прежнему лежат на столе (а Михаэла все еще держит в руках те, что подобрала с пола. Аварийное освещение начинает помаргивать, от сирены остается какое-то слабое скуление.

Гавриил (первым придя в себя; ворчливо). Вот незадача: стоит запустить одну сирену — никто поодаль не слышит, стоит все разом — садятся аккумуляторы. Пора наконец сделать новую систему оповещения.

Петр (в трубку красного телефона). Рай вызывает ад. Рай вызывает ад. Алло! Алло! Вы слышите меня?

Михаил. Наверное, опять эфир отрубился. А что, не такой уж плохой знак. Видно, дают нам время на Размышление.

Михаэла. Над чем? Да и сколько?

Гавриил. Военная тайна! (Ангелу.) Хоть это-то ваш компьютер рассчитать может?

Ангел. На севших аккумуляторах точно не сможет. (Петру.) Разве что ваше превосходительство организуете парочку молний.

Петр (пропуская мимо ушей его слова, бубнит в телефон). Рай вызывает ад, рай… (В отчаянии.) Черт возьми, почему этот аппарат не работает?

Михаил. Потому же, почему и весь наш…

Гавриил (тыча в телефон). Я всегда говорил, от него даже в холодную войну нет прока. А в горячую…

Михаэла (испуганно). Что, значит, все-таки будет война?

Петр. Война — это еще слабо сказано.

Михаэла. Бог этого не допустит. Где бы он ни был, он есть! Может, он уже сошел на Землю? Чтоб вовремя вмешаться?

Михаил. Будем надеяться. Он страсть как любит являться в последнюю минуту.

Гавриил. В атомной войне это действительно минута. А поскольку шеф наш привык вести счет на тысячелетия…

Петр (срывающимся голосом в телефон). Рай вызывает ад, рай вызывает ад…

Ангел. Ваше превосходительство, нужны молнии. Авось хоть одна угодит в провода.

Петр. Опасно… Еще поймут как провокацию…

Михаэла. Сделайте это, господин Петр! Умоляю!

Петр неохотно поднимает руку и сжимает кулак. Сверкают молнии, гремит гром. Люстры ярко вспыхивают, дисплей начинает светиться.

Гавриил. Браво, ваше превосходительство!

Михаил. Что компьютер?

Ангел (пав духом). Показывает обратный отсчет!

Гавриил. Ау нас нет даже светомаскировки! (бросается в альков, неумело занавешивает окно одеялом.) Все нужно делать самому!

Петр (в красный телефон). Рай вызывает ад, рай вызывает ад!..

Ангел. Осталось тринадцать минут!