Вкус нашей ненависти

– Ты сейчас всё портишь своей непонятной ревностью, – продолжает Джейк. – Послушай меня полминуты. Может быть, когда-то что-то между нами было, но я ничего не помню и, если бы она ничего не объяснила, я так и оставался в неведении. Я не приверженец целомудрия и не ставил какие-то ограничения вроде «с первокурсницами ни-ни». Я рад, что ты такая собственница, ревнивица и все дела, но не тогда, когда ты начинаешь подозревать. Мы ставили условия, я их придерживался. Единственный раз нарушил в баре с Дианой, но тогда их и не было, ты сказала, что для тебя это ничего не значит, мы свободные, это «всего лишь секс». Потом ты выставила условия, их я тоже придерживался. Единственная девушка, которую я хочу, стоит передо мной и ставит меня под сомнение. А ещё она беременна от меня, и даже если нам поставят запрет на секс, я лучше поиграюсь в душе сам с собой, чем пойду и найду развлечение. Плюс, есть другие способы получить желаемое от тебя. Сам не верю, что это говорю, но так вышло и это единственная правда. Я не устраивал истерики, когда ты пошла на встречу с Йеном, и даже когда обнаружил его в твоём кабинете, слова не сказал, почему я это не сделал?

– Потому что ты слишком самоуверенный.

– Потому что я доверяю тебе, – сухо сообщает Джейк. – Может, ещё одно условие?

Непроизвольно фыркаю.

– Условие?

– Да. Как насчёт того, чтобы оставаться открытыми? Если ты захочешь кого-то, скажешь мне, это же условие будет работать со мной.

У меня челюсть готова отвалиться.

– Что за…

– Я рад, что ты не согласилась, – перебивает Джейк. – Теперь мы можем закрыть эту тему? Я улетаю в пять утра, и хочу провести день со своей девушкой. Приятный день, а не устраивать скандалы. Хотя бы день, Ребекка.

Проглатываю ком в горле и медленно киваю.

Странно, что раньше я не замечала за собой подобное собственничество, как будто звёзды сошлись на Джейке. Я одновременно верю и сомневаюсь, и это пришло вместе с беременностью. Мной движет непонятная неуверенность, которая появилась из неоткуда. Я никогда не была такой робкой и неуверенной. Я же выбрала его, значит сомневаться бессмысленно. Невозможно уследить за всем и увернуться от неизбежного. Его человек хочет, он непременно сделает, все аргументы против будут рано или поздно разнесены в пух и прах.

– Рад, что мы пришли к чему-то общему. Теперь сделаем вид, что мы только что сказали друг другу все эти сопливые словечки и счастливы до усрачки.

Снова киваю, и уголок его губ приподнимается.

– Кстати, хрен тебе, а не кофе, молочный коктейль лопай, ты беременна.

Джейк наконец-то убирает ногу и пропускает меня вперёд.

– Ты снова сделал это, – говорю я, следуя к барной стойке.

– Что?

– Пропустил меня вперёд.

– Я просто хотел попялиться на твой зад. Ничего не могу с собой поделать, обожаю это платье.

– Ты говоришь так про каждое.

Игриво шлёпнув меня, он улыбается.

– Потому что я просто обожаю твою попку.

Глава 41

– Кажется, я ещё ни разу в жизни не считала часы в обратном порядке.

Мама начинает смеяться. Её мягкий смех заставляет кровь гоняться из одной стороны в другую. Во мне словно самое настоящее цунами, так бывает каждый раз, когда слушаю этот мелодичный звук. Безусловно, мои губы тоже спешат расплыться в улыбке.

– Нет, я серьезно, клянусь всем на свете, – глубоко вздыхаю я. – Это пытки. Я сама себя пытаю, вот что. Самоистязание.

– И как ощущения? – продолжая хихикать, интересуется мама.

– Мне не нравится.

– Сколько осталось?

Я бросаю взгляд на часы и снова фыркаю.

– Двадцать три часа, двадцать две минуты и семнадцать секунд. Уже шестнадцать, пятнадцать, четырнадцать… А что, если он не вернётся?

Мама начинает смеяться ещё заразительней, от чего мне тоже хочется рассмеяться, но тоска берет своё. Если и начну смеяться, то только на фоне нервного срыва.

– Ри, ты действительно сходишь с ума.

– Да, ты как никогда права. Спешу сообщить, что это не моя вина.

– Ты хочешь возложить всю вину на плечи Джейка?

– Это он улетел, получается, он виноват. Он оставил меня одну.

– Не припоминаю, чтобы раньше ты жаловалась на одиночество. У тебя всё в порядке?

Я заметно напрягаюсь.

– Да, а почему ты спрашиваешь?

– Потому что ты всегда любила работать в одиночестве. Ты же не выносишь, когда кто-то находится рядом.

– Да, но сейчас я не работаю.

– Разве? А что ты тогда делаешь в офисе?

Я строю недовольную гримасу и смотрю на собственное отражение в окне, за которым солнце начало плавно опускаться вниз.

– Я делаю наброски плана. Хочу устроить Джейку засаду, потому что не могу работать из-за него. Уже можно сказать, что я ополоумела? Мне пора вспомнить, что такое здравый рассудок, потому что я совершенно забылась.

– А ведь действительно, ты совсем выжила из ума, – дразнится мама. – Кто на твоём месте в здравом уме будет думать о работе на работе?

– Разве что круглая идиотка. Мам, тебе ведь лучше?