Вкус нашей ненависти

Я разглядываю люстры, которые напоминают старые ручные лампы, но сейчас их не приходится держать, они нависают над головой, расположившись в беспорядке на потолке. Панорамные окна открывают шикарный вид на океан, пляж которого с рестораном разделяет дорога. Вдали даже видно колесо обозрения из парка развлечений и благодаря закату, оно светится разными цветами. Приятный бежевый цвет стен не режет глаза, а на отделанный пол небольшой квадратной плиткой, падает рассеянный цвет, что сочится из окна. Пальмы вдоль тротуара тоже отбрасывают свои тени, их дополняют несколько высоких комнатных, которые расположились внутри ресторана. Столики и кресла из ротанга тёмным древесным оттенком занимают посетители. Помимо того столика, что выделили для нас, остаётся только два или три свободных. Джейк явно не шутил, когда говорил, что ему некогда бездельничать на работе.

Уже спустя десять минут, ресторан полностью заполняется. Свободные места можно найти где-то в другом месте.

Я останавливаю свой выбор на креветках в чесночном соусе и печёном картофеле, а мама выбирает мясной рулет, которые дополняем безалкогольными коктейлями. Я выбираю такой из-за беременности, а мама не особо любит алкоголь в любом его виде. Изредка она может выпить бокал белого вина.

– Тут очень красиво и много народу, – улыбается мама, рассматривая интерьер. – И потрясающий вид из окон.

– Только не говори об этом Джейку, он и так засранец хуже некуда. Ты заставишь его самоуверенность раздуться до размеров нашей галактики, а она уже не выдерживает его эго.

Мамины глаза весело поблескивают.

– Ты была тут раньше?

– Э-э-э.. – вряд ли это можно назвать приятным воспоминанием. – Я ужинаю тут первый раз.

Мамины брови подскакивают.

– Он никогда не приводил тебя сюда?

– Это вряд ли можно назвать ужином или обедом, я была тут поздно, чтобы поговорить с ним. Но если тебе станет легче, то некоторые блюда он готовил на кухне дома.

– И как тебе?

– Хорошо, что он сейчас не с нами. Он готовит невероятно. Я говорю это первый и последний раз.

Мама начинает смеяться, покачав головой.

– Почему бы тебе не сказать ему, что он вкусно готовит? Тебе необыкновенно повезло.

– Потому что это Джейк. Его самомнение слишком раздуто, но я обязательно поиздеваюсь над ним сегодня.

– Ты такая неблагодарная, – шутит мама, пригрозив мне указательным пальцем.

– Я говорю ему спасибо, он и сам знает, что готовит вкусно.

Перед нами расставляют тарелки и бокалы, из-за чего слюни из моего рта начинают рваться наружу благодаря ароматам и по одному только взгляду на тарелку. Иногда я думаю, что продам душу за еду.

Как и планировала, отправляю фотографию, думая, что Джейк должен узнать по тарелке, где мы находимся. И сообщение от него приходит меньше, чем через минуту: предательница.

Ничего не могу с собой поделать, начинаю хихикать и кладу первую вилку в рот, начиная мычать от удовольствия. Пишу ему следующее: они неплохо справляются, это вкусно.

Парочка галочек появляется сразу, а следом точки скачут в уголке, за чем всплывает следующее: даже если так, это всё равно придумал я.

Если бы он был рядом, я могла закатить глаза и показать язык, показывая своё отношение к его заносчивости. И по правде говоря, кто мне мешает? Я закатываю глаза и показываю экрану язык, над чем мама смеётся.

– Ты точно ополоумела, начала ругаться с экраном телефона.

– Я мысленно ругаюсь с тщеславием Джейка.

– А он об этом знает?

Я бросаю взгляд на экран, где, как оказалось, появилось новое сообщение: хватить кривляться, ты похвалила мою фантазию. А она очень хороша.

Он поставил в конце подмигивающую рожицу, и я ещё раз закатываю глаза. Вряд ли сейчас имелось в виду его кулинарное воображение, Джейку любую фразу удаётся исковеркать и привести к пошлому подтексту. Ладно, возможно, мне это нравится. Может быть, даже очень нравится, ведь это так или иначе заставляет меня улыбаться.

– Да, знает, – в довершение, говорю маме.

Пишу ему новое сообщение: ты мешаешь нам наслаждаться ужином, занимайся своими мастер-классами.

В ответ получаю фото, из-за чего креветка встаёт поперёк горла и не хочет продвигаться обратно или по положенному пути. Я делаю почти судорожный глоток, с помощью которого пытаюсь протолкнуть еду и, к счастью, мне удаётся.

Мама смотрит на меня с замешательством.

– Ты в порядке?

– Да, – откашливаюсь, сделав ещё один глоток воды. – Случайно поперхнулась.

Она приподнимает брови, а озорной блеск в её глазах заставляет усомниться в том, что мама доверяет моей «случайности». Конечно, у случайности есть имя.

Я ещё раз бросаю взгляд на экран, где открылось фото. В нём нет ничего особенного, но моя реакция заслуживает отдельной награды.

Перед тем, как удалить, я ещё раз смотрю, и то, что лишь жалкий снимок топлес заставляет меня нервно поёрзать на стуле, говорит о том, что с этим воздержанием что-то нужно делать.