Вкус памяти

– Это все господин Колдрен, – шепнула мама и благодарно кивнула Хагену. Принц вежливо улыбнулся, а я оторопела.

– Он связался с нами и все рассказал, – добавил папа. – Мы всегда считали, что приютили особенную девочку, но даже не догадывались насколько.

От этих слов защемило в груди. Выходит, они действительно не мои родные родители…

– Сандра, – словно сквозь туман позвал Хаген. – Садись за стол. У нас есть целый вечер, чтобы обо всем поговорить.

Я послушно прошла к свободному месту и, после того как Хаген представил всех присутствующих, села рядом с ним. Кто есть кто, я и так поняла, едва вошла в зал. По левую руку сидели мои приемные родители, справа – семья Хагена, а напротив…

– Ты выросла точно такая, как мы тебя и представляли, – выдохнула вампирша, глядя на меня с нескрываемым восторгом.

Я смотрела в ее яркие голубые глаза, но видела свои. В чертах ее лица узнавала собственные. Те же чуть вздернутый нос, густые брови и высокий лоб в обрамлении светлых кудрей. Разве что вампирша казалась более утонченной и каждое ее движение было завораживающе плавным и грациозным.

– Но что ты сделала со своими волосами? – Мягкие губы моей родной матери скривились. Очарование рассеялось. – Неужели служанка не передала мою просьбу смыть эту гадкую краску?

Ах вот оно что! Я-то думала, то была прихоть Хагена!

– Разве мы уже встречались? – Я удивленно выгнула бровь, усиленно пытаясь вспомнить, когда успела пересечься с родственницей.

Утром была прогулка с Дакотой, экскурсия по подвалам и встреча с вурлаком. Потом я до самого вечера сидела в своей комнате.

– Я видела тебя в окно, – призналась женщина и сложила тонкие пальцы под подбородком. – Если бы не госпожа Колдрен, в жизни бы не поверила, что моя дочь может позволить себе выглядеть вот так.

Она прошлась по мне оценивающим взглядом, даже не пытаясь скрыть разочарование. Я же вовремя прикусила язык и проглотила обиду. Эта женщина, несмотря на единство крови, – для меня совершенно чужой человек. Ее слова ничего не значат.

Вот если бы приемных родителей, которых до недавних пор я считала своей единственной семьей, возмутил мой внешний вид, я бы, возможно, расстроилась. Если бы они упрекнули меня в том, что я оборвала связь, сломав эххо. Если бы сказали, как сильно разочаровала и подвела, сбежав из дома… Но они будто забыли обо всем плохом, что произошло за последние недели, и просто, как и я, радовались новой встрече.

– Эвели, неужели спустя восемнадцать лет единственное, что тебя интересует в нашей дочери, – это цвет волос? – возмутился статный, темноволосый вампир, который сидел рядом с насупившейся женщиной. Назвать ее мамой даже мысленно язык не поворачивался.

Эвели, или же госпожа Дорей, с отсутствующим видом пожала плечами и отпила из своего бокала. Ее муж кашлянул, пытаясь скрыть нарастающую неловкость. Что же, хорошо, что не я одна тут на иголках сижу…

Атмосфера в зале, мягко говоря, царила прохладная. Родители Хагена оказались такими же строгими и молчаливыми, как и принц. Мои родственники лучше бы вообще рот не открывали, настолько меня разочаровало наше знакомство. Единственное, что придавало сил, – присутствие моей настоящей, хоть и не по крови, семьи.

Я понимала, что приемные родители не должны находиться на этом ужине. Видела, как на них косятся вампиры, и понимала, что Хаген пригласил людей в свою обитель только ради меня. От этой мысли на душе потеплело, но столь крохотного огонька все равно не хватило, чтобы растопить нависшую надо мной глыбу отчаяния.

– Сандра, – госпожа Колдрен мягко улыбнулась, но ее синие, такие же как у Хагена, глаза остались холодны, – у тебя есть какие-то вопросы? Наш мир хоть и родной для тебя, но все же ты росла как человек.

«И предпочла бы им и остаться, если бы не чертовы правила и законы», – едва не сорвалось с губ. Однако у меня и правда имелись вопросы, которые мучили уже несколько дней.

– Почему я росла среди людей? Это какой-то тайный обычай?

– Скорее глупое недоразумение. – Госпожа Дорей стиснула ножку бокала между пальцев с такой силой, что та едва не хрустнула.

Я ожидала, что именно родная мать возьмет ситуацию в свои руки и расскажет обо всем. Но она молчала и глядела словно вглубь себя. А в разговор неожиданно вступил господин Колдрен, отец Хагена и король… К сожалению, уже бывший.

– Обычно, когда Мергер избирает хозяина, который сможет поделиться с ним кусочком своей души, вся семья вместе с новорожденной сэйки перебирается в резиденцию королевской семьи.

Слушая господина Колдрена, я поразилась, насколько в течение своей речи он походил на Хагена… От матери принцу достались лишь глаза, глубокие, но холодные. В остальном он – вылитый отец, на которого еще не легла печать времени.

– Если все так, то почему же я росла не в резиденции, а среди людей? Почему даже не подозревала, что я приемный ребенок?

Слова дались с трудом. Я словно клещами вытягивала каждое, вырывая их вместе с частью оставшейся в теле души. Мысль, произнесенная вслух, прозвучала в сотни раз страшнее.