Вкус подчинения

Сняла черные боксеры и чуть подула на спящий крупный член, с удовольствием отмечая, как он дернулся и стал набухать, поражая тем, как что-то мягкое может стать насколько твердым и прекрасным. Как кусок глины, сам собой превращающийся в совершенство сексуальной фантазии.

С этим пошевелился и сам хозяин. Хозяин члена и моего сердца. Моего тела и души.

Я быстренько приковала пушистыми наручниками его руки и ноги к резным, кованным столбикам и убежала облачаться в купленный по бешеной цене наряд. Но карта теперь была в моем доступе и я не стеснялась тратить деньги.

— Ты все равно все отработаешь, — однажды сказал мне Давид, но я уже и сама решила, что буду заниматься его благотворительными фондами.

— Если только ты не будешь уставать от сессий и воспитания ребенка. А еще не забудь про незаконченное образование. Мне же не нужна необразованная жена.

Да, Давид все продумал от и до. Практически расписал, из чего будет состоять наша жизнь.

И я была не против. Я так устала от неизвестности и страха за сестру, что обыденность и график были мне по душе.

Тем более, всегда можно разбавить невыносимый быт вот таким вот латексным костюмчиком с вырезом на одном очень важном месте.

Не зря японцы считаются самой развратной нацией. Так они выражают свою педантичность. Нет смысла нарушать порядок в жизни и работе, буянить и сходить с ума от эмоций, если можно как следует оторваться в своих фантазиях и за закрытыми дверями супружеских спален.

Этим я и собиралась заняться, войдя в полной боевой готовности в спальню.

Там уже дергал за наручники и звал меня Давид, но замер, когда я щелкнула короткой плетью по своей ладони и произнесла:

— Не дергайся, милый. Сегодня ты в моей власти.

______________________________________________________________________________________

Нет, ну не как они меня отпускать не хотят. Что же там придумала Майя?)) Завтра точно последний день!!

Часть 3

— Майя! — стараюсь сделать голос строже, но получается лишь хрип.

Нет, я хотел этого. Жаждал. Пылал, только от мысли, как мы будем выбирать наряд госпожи.

Один такой уже лежит в шкафу.

Но вот она сама. Сама придумала. Сама приковала меня к кровати. Чертовка.

Кто же знал, что из мышки с лицом жертвы выйдет такая шикарная госпожа, с ее красными как шелк губами, распущенными волосами и черным облегающим, как кожа костюмом.

— Молчи и возможно я сделаю тебе очень хорошо.

— А если нет? — задаю вопрос и впитываю каждое движение бедер, пока он обходит кровать с правой стороны. Улыбается и вдруг исчезает внизу. Словно в дыру проваливается.

— Майя!

— Я в порядке, — вскакивает она и откидывает шелк волос со лба, ворчливо стягивает безумной высоты шпильки и снова входит в свою прекрасную роль.

Смешная. Сексуальная. Моя.

Впиться губами в этот широкий рот. Разодрать в клочья костюм и долго оставлять следы на бледной, как снег коже. Отметины власти. Клеймо любви.

Предвкушение. Жажда. Похоть. Как пьянящее вино растекается по венам. Так долго ждать. Терпеть. Готовить брачную ночь. Подарки. И все для того, чтобы оказаться связанным. Обманутым. Желать и не иметь возможности даже притронуться.

Как лезвие по коже тонкая плеть. Водит по руке, вверх вниз, к груди, и вдруг щелкает по соску.

Сжимаю челюсть, терплю. Но это не надолго.

Я знаю. Она знает. Ей взгляд просто дикий, игра в госпожу ее заводит. Но больше ее заводит то, какими хлипкими были пушистые наручники, каким молниеностным я буду в своей жажде мести.

— А если нет? — повторяю я вопрос, чтобы хоть немного отвлечь внутреннего зверя, который уже скалил зубы в свое дичайшем желание впиться в единственную свободную плоть на шее. В венку так рьяно, пульсирующую.

— Накажу и не дам кончить до утра. Буду брать глубоко в рот. Доводить до крайней стадии и не давать испытать оргазм.

Майя. Майя. Что ты со мной делаешь? А сколько всего я с тобой сделаю.

И твои удары плети по коже лишь распаляют аппетит, твои строгие глаза и попытки выставить меня плохим мальчиком лишь делают огонь в чреслах ярче, член тверже.

Желание острее.

Оно, так же как твои пальчики на члене, бьют током по венам. Так же, как твои губки на животе, сводит с ума.

А дальше как в тумане.

Дикая фантазия извращенца, которую я раньше даже не воспринимал всерьез.

Майя стоит надо мной. Медленно, тягуче сладко расстегивает всего одну молнию.

И вот из пол черного комбинезона мелькает розовая, поблескивающая влагой плоть. Как сладкое пироженое с манящей начинкой.

Когда она приказывает лизать, то в голове остается ударом молота одно желание. Подчиниться, пробовать на вкус белесую влагу. Впитать сладость. Дергаю руками в наручниках в желании обхватить обтянутую тканью задницу, и забраться языком глубже.

Но она и сама все знает, цепляется руками за спинку, и начинает медленно, сексуально двигать бедрами, стоя на одних только носочках по обе стороны от моей головы.