Вкус подчинения

Но до оргазма Давид не дотягивает, начиная во мне двигаться медленно, дави на стенку между отверстиями, прижимая меня к стене все плотнее.

— Майя, — слышу и чувствую, как он тянет за пробку, отбрасывает. Как вытаскивает член из щели и одним резким болезненным движением проталкивает член в тугую дырочку.

— Господин! — срывается с губ. — А-а!

И все. Нежность закончилась, он вторгается внутрь. Глубоко. Резко. Грубо. Растягивает меня под свои габариты, продолжая терзать мой клитор, продолжая выть мне в шею.

— Как же сука узко, не сжимайся так, порву!

И я расслабляюсь, принимаю шлепки тел друг об друга, его член глубоко внутри и зубы впившиеся в кожу. Принимаю каждый удар его члена, принимаю боль от стискивающих меня бедер, пока не чувствую, как пальцы стали двигаться быстрее, движения бедер стали резче, а плоть внутри похожей на раскаленный Везувий, готовый вот-вот исторгнуть лаву.

И чувствуя, что сама взрываюсь не хуже вулкана, кричу, стискивая поручень побелевшими пальцами. Пока соски остро трутся об кафель, а внутри начинается извержение, заливая мне нутро.

— В следующий раз я буду кончать в тебя и сделаю нам ребенка, — шепчет он мне в ухо, вытаскивает член и включает воду, чтобы по второму кругу меня помыть.

_________________________________________________________________________________

У этой пары все сложилось. Свой вкус подчинения они нашли. Мы обязательно вернемся к ним. Бонусы к разного рода кинками БДСМ я буду публиковать регулярно. А так, нам остался эпилог, в котором мы проведем очень горячую брачную ночь и финал. Брачную ночь я опубликую в среду. Завтра роман будет на редакции.

Ну а на все вопросы, которые у вас остались вы сможете ответить читая мои романы Голод и Сын дьявола

Спасибо за внимание и до среды!! Готовьте огнетушитель, мне есть чем вас удивить))

Эпилог. Часть 1

Первое мнение о Давиде было очень и очень верным. Педант и садист.

Нет, ну серьезно. Я ведь выбрала платье.

Но ему оно показалось сначала недостаточно дорогим, потом не подходящим под «совершенство линий моего порочного тела».

И так с каждой мелочью. Я была уверена, что подготовка к нашей свадьбе последнее, что его будет волновать, но он достал всех.

На него смотрели волком даже кондитеры, когда он забраковал их торт, как слишком сладкий. К концу третьей недели подготовки хотелось все бросить, лечь и ждать, когда регистратор задаст главный вопрос. Но Давид упорствовал до конца, шел напролом по каждому вопросу.

Это конечно впечатляло, возбуждало, но очень уж хотелось его придушить.

Думаю, все дело было в воздержании, на которое он нас обрек после последней сессии. Все мои попытки его соблазнить сметались напрочь. Он был занят самый идеальной свадьбой года.

Даже когда я вышла к нему абсолютно обнаженной, села в колени и положила голову на бедро, он нахмурился и подняла меня с колен.

— Иди оденься. Не хватало еще, чтобы ты носом на свадьбе шмыгала.

Я застонала от досады и именно тогда в мою голову начала прокрадываться мысль о мести. Сладкой, порочной, грязно мести, которую он запомнит гораздо сильнее, чем совершенное бракосочетание в одном из самых дорогих ресторанных залов.

Огромный зал, заполненный цветами и шарами. Звон бокалов и крики «Горько». Платье от самого известного модельера Лондона. Даже утренняя тошнота и узи, фотографию, с которого, я собиралась отдать на утро после свадьбы. Все это стало неважным, перед влажной фантазией о мести.

Как Давид готовился к свадебному дню, так же основательно я готовилась к брачной ночи. Вася не была мне помощником. После разрыва с Макаром она замкнулась в себе и почти не улыбалась. Редко, когда от нее можно услышать было даже слово. Свое счастье стало мне казаться незаслуженным, и я не демонстрировала радость так уж часто.

Лана и того больше пропала со всех радаров. Давид нашел ее номер, но на звонки она не ответила.

В итоге в секс-шоп со мной пошла веселушка Варя и Аня Сладенькая, которые, до жути раздражали своими вопросами и вечным хихиканьем на разного формата половыми органами.

Но я все равно купила, все что мне нужно, и пока Давид спал подговорила его друга Вову. Не нравился мне этот тип. Насмешливый взгляд и темные глаза говорили о властности и острой ненависти ко всему женскому роду.

— Если ты причинишь боль Давиду, я в порошок тебя сотру.

— А если наоборот? — смело прищурилась я и скрестила руки на груди, думая, что нелегко придется девушке, которая его полюбит. — Или вы считаете, что если однажды попалась протухшее блюдо, нужно совсем перестать есть?

— Нет, просто перестать ходить по забегаловкам, — не остался он в долгу.

— Вам ли не знать, Владимир, что даже в самом дорогом ресторане можно найти в тарелке супа муху.

Этот разговор был прозрачным, как стекло. Оба все понимали, и по итогу Владимир принял мое объяснение и мой пусть и не до конца высказанный план.

— Ему будет хорошо? — только и спросил он.

— Очень, — игриво улыбнулась я в ответ, на что он только вздохнул и пошла, получать права на самого лучшего мужчину в мире.