Вкус подчинения

Давид зарычал, а я застонала ему в такт от вибрации, которая отдалась во всём теле, стремительно приближая меня к вершине удовольствия, на которую возносил Давид своим губами и языком.

Тем, как он держа рукой ткань на моей шее, натягивая ее точно так же, как вторая рука тянула за сосок.

Оргазм накрыл меня мгновенно, от чего всё тело свело судорогой удовольствия, и я бы закричала, но член был уже глубоко во рту, горячий и такой настойчивый.

Давид, уже мало заботясь о её комфорте, входил в рот на всю длину.

Я давилась, но продолжала вбирать в себя конец так глубоко, как он этого хотел. Только его желание сейчас имело значение, перед этим мерк даже мощный оргазм.

Ещё несколько резких болезненных движений. Ещё несколько вторжений его языка внутри, пока его рука сжимала сосок сильнее, а вторая стягивала тканью горло. Ещё несколько громких смачных стонов и звуков. И вот….

Я забилась во втором красочном оргазме, чувствуя, как член в узком горле превратился в раскаленную сталь, выплёскивая потоки густой жидкости мне в горло.

________________________________________________________________________

Глава 68

— Что с ними будет? — спросила я, пока руки Давида намыливают мое тело, а я любуюсь крепким торсом и большим покачивающимся от движения членом. — Они такие сумасшедшие.

— Если Макар, перестанет мается дурью, то они все преодолеют. Майя, — поднялся он с карточек и обхватил мое лицо пальцами. — Прям сейчас мне меньше всего хочется говорить о племяннице.

Я облизала губы, сглатывая потоки воды и улыбнулась, отобрав у него мочалку.

— А о чем тебе бы хотелось поговорить? — спрашиваю тихо, обхожу кругом, и начинаю намыливать это совершенное в своей мужественности тело, широкие плечи, мускулистые руки, твердый пресс и ниже. Там, где член всегда встречает меня с радостью.

— О том, что ты научилась мне доверять.

— Научилась, — киваю и обмываю упругие ягодицы и вдруг чувствую руку на своих.

— Докажи.

Его хриплый шепот смел подчистую все игривое настроение. Осталось только задыхаться от нехватки воздуха, потому что я знала, чего он хочет. Я и сама давно этого хотела, но боялась.

— Сейчас?

— Чем раньше мы это решим, тем лучше, — проговорил он и выглянул за дверь вернулся с зажатым кулаком.

В руке его была анальная пробка. Красивая. Из хирургической стали со сверкающим бриллиантом на конце.

— Какая красота, — невольно прошептала я, касаясь кончиками пальца этого совершенства. — Давид…

— Я не давлю. Ты должна сама.

О, Господи. Как стыдно. Как страшно, а главное как возбуждение режет нервы ножом давно мучавшая меня фантазия.

Я киваю, обхватываю прохладный предмет, чувствуя, что сердце сейчас выпрыгнет из груди.

Давид серьезен, как никогда, ведь он понимает, что своими действиями окунает меня в неприятные воспоминания.

И только в моих силах преодолеть страх анального секса, который я так долго испытывала.

Давид выключает воду и требует:

— Возьми ее в рот и оближи.

Я бы лучше член… Но его голос не располагает к шуткам, и я подчиняюсь. С превеликой радостью. С наслаждением. Открываю рот, обхватываю губами пробку с чуть заостренным наконечником.

Языком катаю между зубов, чувствуя что уставшее после двух оргазмов тело, снова поет и требует продолжения концерта.

— Теперь в себя, — говорит он и разворачивает меня спиной к себе. — Хочу видеть это.

Пробку достаю и одной рукой упираюсь в стену, чтобы прогнуться и просунь руку снизу.

— Хорошая девочка, — гладит Давид спину так же нежно как трется стальной головкой о ягодицу, разнося приятные покалывания нервных окончаний и нажимает. — Прогнись сильнее.

Заостренный конец упирается в анальное отверстие и дыхание замирает.

Я усилием воли подавляю воспоминания об изнасилование, зная, что анальный секс может приносить не только боль.

— Не томи, — говорит он, рукой коснувшись влажных лепестков ниже, другой выдавливает из банки смазку мне на пальцы возле розовой дырочки и… все.

И чуть напрягаясь, я, наконец чувствую, как мягко входит пробка, и вскрикиваю, когда Давид обхватывает мою шею моими же волосами, в лоно упирается членом.

— Боже, Давид, это…

— Безумие. Ты мое безумие Майя, — слышу его вкрадчивый голос и с криком выгибаюсь, чувствуя, как одним движением в меня толкается член. Растягивает нутро, заполняет пространство и давит на стенку, за которой елозит скользкая пробка.

У-у сука, как же хорошо.

Давид за спиной, не двигается.

— Так чертовски узко, — рычит он и вдруг, поднимает сильными руками меня над полом, раздвигает ноги широко, и прижимает к кафельной влажной стене в шпагате.

— Держись, — поднимает он одной рукой мою ладонь и заставляет зацепиться за поручень вверху. Боже, откуда это?

Уже еложу задницей, хочу его движения внутри, хочу кричать от толчков и боли.

Хочу просто трахаться, и чувствовать, как сперма заливает нутро.

— Давид, я не могу больше.

— Терпи, — требует он и рукой просовывает между ног, начинает точечно гладить клитор.

— Изверг! — шепчу, ощущая как удовольствия стремительным потоком окольцовывает живот и растекается негой по телу.