Вкус соли на губах (СИ

И в ужасе Мадлен, когда случайно подслушивает разговор графа Аркана с ближайшими доверенными его, подслушивает и с каждым сказанным словом все больше ужасается. Узнает Мадлен, что отравлен был старый король, отравлен ядом бесцветным, ядом без вкуса и запаха. Умер король во сне, умер быстро и без боли. Теперь настала очередь юного королевича. Здесь готовят снайпера ответственного, меткого и бесчувственного. Много богачей и влиятельных фигур полегло от прицела его. Теперь пошлет снайпер тончайшую платиновую пулю точно в грудь Радиуса. Разорвется пуля - скончается король на месте. Крик ужаса подавляет в себе Мадлен, путается в тяжелых юбках платья, сползает вниз по стенке, закрывает лицо руками и думает, что делать ей. И решается Мадлен, на страшное решается - предупредить государя, предать отца своего, графа Аркана, но выполнить долг свой перед короной, не дать совершиться страшному. Румянец покрывает щеки девушки при мысли о светло-рыжих кудрях короля, взгляде его знойном. Волнует Радиус сердце ее не столь сильно: другие девушки с ума по нему сходят, но понимает Мадлен, что вряд ли король ей достанется, да и есть у нее жених - рыжегривый Танак, сын верного друга ее семьи. Не колеблется больше Мадлен - кричит слова трансформации, ощущает за спиной трепет тонких крыльев и вылетает прочь из огромного окна из дорогого стекла, вылетает в теплую и ясную ночь с волнующим запахом цветов, травы, листьев, пряностей и черным небом, усыпанным серебряными звездами. До королевского дворца путь неблизок, но знает фея, что доберется, доберется и предупредит короля об опасности.

И сделала бы Мадлен это, если б не искривление пространства в ночь эту. Сходятся миры, тонкими становятся границы, измерения смешиваются-мнутся, разбегаются узоры, закручиваются спирали, хохочет материя и дурманит мозг человеческий. Попала в одну такую трещину-складку Мадлен, не заметила сначала, а когда поняла, закричала и забилась в сетях, но стянулись атомы уже, расправились-распрямились складки, захлопнулась материя. Пропала Солярия, пропали дворцы ее величественные, в зелени утопающие, тепло-парной воздух, беззаботная музыка и шум огромного океана, берега планеты омывающего. Тянет Мадлен руки, но видит перед собой стеклянно-голубые стены лабиринта, прозванного Кристальным. Мечется фея, стучит по границам невидимым, но молчат стены, не откликаются, глухи к благим намерениям солярийки. А Мадлен дорогу одну видит - добраться до короля, предупредить его об угрозе-опасности, уберечь от гибели, спасти от жестоких намерений отца своего. Жесток Аркан, не отступается от своего, но и дочь в отца пошла.

Понимает Мадлен сразу, где очутилась: Кристальный лабиринт страшнее порой самого злобного зла. Меркнет сам Феникс или демон Валтор перед ним. Лабиринт не жалеет, тянет за собой в русла высохших потоков, запутывает в альтернативных реальностях. Войди ты в него на добровольных началах иль случайно, шуткой Дракона попади - лабиринту все равно, запутает он голову твою, вскружит-вспенит, словно воду морскую. Пугают Кристальным детей малых, непослушных. Страшны искривления пространства - злые шутки играют с людьми они, калечат судьбы, ломают жизни, разлучают влюбленных. Бежит-торопится Мадлен, надеется перегнать время. Кулаки сжаты, зубы стиснуты, а в голове собственный голос (или воспаленное сознание больше не контролирует себя) повторяет: “Только бы покушение не совершилось, только успеть бы в срок, только б спасти своего монарха!” Заведенной куклой повторяет это Мадлен, заведенной куклой вперед несется, не останавливаясь.

***

Кристальный лабиринт хохочет, Мадлен бежит-торопится, стараясь если не время перегнать, то хотя бы рядом с ним держаться, не вылететь из стремительно несущегося потока, быстрого, могучего и непрерывного. Не остановить, не замедлить, не повернуть время. Мадлен не думает, бежит лишь вперед, боясь остановиться - собьется с ритма, потеряет нить путеводную, к выходу ее несущую. А есть ли она, нить-то эта, или Мадлен лишь только с ума сходит, воспаляется разум ее, туманится мозг? Повороты-тупики-коридоры - стеклянно-водные, твердо-разбегающиеся. Бежит Мадлен, гулко стучит сердце ее, бухает-бьется глухо. Дыхание сбито, ребра болят, стягивают грудную клетку, колени болят-сгибаются, оступится девушка - не встанет больше, ляжет ничком на скользкий пол, взглянет на потолок, увидит там сома плывущего, черного такого, серебристого чуть, с усами длинными, смотрящего на нее большими глазами выпуклыми. Грохнется, тут же забудется, а может, и заснет навеки. Привыкла девушка к состоянию такому - даже удовольствие испытывает от него, мазохистское, слушает радостно, как трещат ребра, чувствует, как немеют колени, сводит пальцы на ногах, как дыхание прерывается-сбивается, свистит, одышка появляется. Чувствует Мадлен порой прилив сил, открывается второе дыхание у нее. Выступают тогда из спины крылья, тонкие, хилые немного, затекшие от долгого “нелета”, ловят, подстраиваются под потоки времени - быстрее ветра несется Мадлен, но редки такие мгновения.