Вкус страха

Он ткнул пальцем в сторону заднего сиденья. Скарлетт обернулась и увидела, что там все завалено альпинистским снаряжением так, что Сэлу пришлось бы изрядно потрудиться, чтобы втиснуться.

— Багажник тоже забит, — сказал Гром. — Меня еле пустили в самолет в Брисбене. А запихать все это в здешний летающий хлам нечего и мечтать. Так где мне повернуть?

— Уже немного осталось, — сказала она. — И часто ты этим занимаешься? Альпинизмом и прочим.

— Вообще-то я юрист.

— Шутишь!..

— Не можешь представить себе меня в костюме?

Она посмотрела на его пляжные шорты и шлепанцы. На футболку, украшенную текстом: «Кимчи — лучшее лекарство от птичьего гриппа».

— Нет, не могу, — с улыбкой ответила она.

— Это отворотка?

Она приняла спонтанное решение:

— Едем дальше.

— Погоди, вот знак. Это она, — он включил поворотник.

— Едем дальше, — повторила она.

Он с любопытством посмотрел на нее и не стал сбрасывать скорость.

— Мне тоже в Дар-эс-Салам, — объяснила она.

— И ты хочешь проехать всю дорогу? — удивленно спросил он.

— Если не возражаешь.

— Вовсе не возражаю. А что с твоим рейсом?

— К черту его!

— А твой муж?

— И его тоже к черту!

* * *

Скарлетт не пожалела о принятом решении. Гром оказался не просто глотком свежего воздуха, который был ей так нужен. Он был искренним, что являлось редкостью среди ее голливудских приятелей. И, похоже, Гром ее не узнал, что тоже было неплохо для разнообразия. Скарлетт хотелось побыть самой собой, не пытаясь соответствовать идеальным представлениям людей о кинозвездах. Гром принимал ее такой, какая она есть. К тому же теперь ей не нужно было беспокоиться о том, как договориться о посадке в самолет, как добраться из аэропорта до посольства и, в особенности, о Сэле. Короче говоря, о большей удаче, чем случайная встреча с этим австралийцем, нельзя было и мечтать.

Во время поездки Скарлетт немного рассказала Грому о сафари, намеренно опустив полет на воздушном шаре и нападение львицы. Воздушный шар — это было слишком личное. А нападение львицы она и сейчас, при свете дня, не могла вспоминать без тревоги.

Потом она спросила его о восхождении на Килиманджаро. Ей прежде не приходилось встречать никого, кто забирался бы на гору. Во всяком случае, такую высокую. Большинство ее друзей, да и она сама, не поднимались выше ступенек на тренажере. Поэтому ей было очень интересно. По словам Грома, маршрутов к вершине было несколько. Он выбрал Лемошо — самый долгий и живописный. Семь дней пешего похода по тропическому лесу, снегам и обледенелым утесам. Он нанял двух носильщиков — один из них был еще и за повара, а другой — за проводника. От них-то он и наслушался рассказов о «клубе восьмитысячников», подняться на один из которых ему посоветовали. Гром сказал Скарлетт, что если он когда-нибудь дойдет до такой вершины, то поставит на ней шар для гольфа и ударит по нему клюшкой, чтобы попасть в «Книгу рекордов Гиннеса». Она так и не могла понять, всерьез он или шутит.

— А с чего тебя вообще понесло в Африку? спросила она.

— Так получилось, что умер отец, и я решил сделать паузу и подумать о жизни. И, по правде сказать, мне не понравилось направление, в котором движется моя жизнь.

— То есть профессия юриста?

— Последние десять лет я вкалывал изо всех сил. Работал допоздна, двигал карьеру. Но понял, что следующие десять лет будет то же самое. И следующие десять лет. Наверное, больше денег, больше престижа, но ничего нового. Поэтому я ушел.

— Значит, ты не в отпуске? В самом деле уволился?

— Лучшее решение в моей жизни. Наконец-то я свободен. Поднимаясь на Кили, я думал только о том, как дойти до вершины. Больше ни о чем. Никаких сроков, никаких клиентов, никаких контрактов, ничего.

Скарлетт поняла, что завидует ему.

— А чем теперь думаешь заняться?

Он пожал плечами:

— Без понятия. Но я нагулял немного жирка, так что протяну какое-то время, пока не пойму.

Скарлетт задумалась. Сможет ли она когда-нибудь вот так же бросить актерскую карьеру? Столько лет она только этим и хотела заниматься. Но в последнее время блеск начал меркнуть, и все чаще эта работа стала казаться ей непосильной. Ранний подъем и долгие часы в кресле гримера, благотворительные ужины, интервью, фотосессии, постоянное давление от ответственности за многомиллионные проекты. Опять же, а что она будет делать, если уйдет? Спать допоздна каждый день? Ползать по горам? Отправится в парусную кругосветку?

Конечно, почему бы и нет?

По радио заиграл хип-хоп на суахили, прерываемый английским припевом. Мелодия была довольно прилипчивая, и некоторое время они просто молча слушали. На обочине дороги она увидела еще одну брошенную разбитую машину — она насчитала таких уже двенадцать. Еще через пять миль Гром сказал, что нужно заправиться, и остановился у бензоколонки.

— Бензин? Дизель? — подскочил к ним работник, стоило выйти из машины.

— Сделай все, что нужно, приятель, — сказал ему Гром.