Вкус запретного плода

— Да нет там души, Егорова. Яма там. Черная, бездонная яма. И жил он, не обращая внимания на ее измены только потому, что ему это было выгодно. Она не лезла к нему. Она занималась собой. А он существовал рядом. Со своей страшной историей. И все его заверения о невероятной любви к супруге, думаю, ложь. Она не лезла в его дела. Он не лез в ее дела. Всех все устраивало.

— А потом она вдруг собралась с ним развестись, — подсказала Егорова.

— Да. И тем самым тоже подписала себе смертный приговор. Он вышел утром следом за своей женой, выбравшись из кровати своей соседки, пока та спала. Незаметно прошел за машину и позвал Анастасию. Окликнул ее. Позвал для разговора.

— Да, она же там никогда не ходила!

— Никогда. Он ее туда просто приманил. Поговорить. И она пошла. И как только длинномер начал движение, он швырнул ее прямо под колеса. Не толкнул, а взял, приподнял и швырнул.

— Чтобы уж наверняка?

— Да.

— Он успокоился?

— Ну да. Он был уверен, что его перемещения по двору остались незамеченными. Он умел прятаться. Умел одеваться так, что его невозможно было опознать потом. Серые, нейтральные цвета в одежде. Это в городе прекрасная маскировка. Особенно на фоне асфальта и бетонных стен мегаполиса.

— И что же пошло не так?

— А пошло не так то, что его новая возлюбленная — Инна Гавриловна — решила взять инициативу в свои руки и пошла в гости к пожилой женщине — Наталье Ивановне.

— Это та, которая в шляпках с цветочками?

— Совершенно верно. Она самая. Репутация у нее была всезнайки. Она все видела, все слышала, все про всех знала.

— При опросе участковый ей не дал говорить, — напомнила Егорова.

— Да. Был как-то один скандальный случай с ее участием. Он ей рот и заткнул. Но Инна Гавриловна была уверена, что та что-то видела, и пошла к ней. Купила угощение и пошла.

— Она ей что-то рассказала?

— Инне Гавриловне — нет.

— А кому рассказала?

— Она рассказала об этом участковому. Сразу после визита Инны Гавриловны. Участковый молодец! Тут же мне позвонил и объяснил: так, мол, и так. Побывала в гостях у моей самой верной осведомительницы сожительница Скворцова Владимира. Все пыталась выяснить, видела Наталья что-то или нет. И он, конечно, подумал, что Инна Гавриловна вступила в преступный сговор со своим сожителем и именно поэтому пришла в гости к Наталье Ивановне. С целью выведать. Разнюхать. Участковому даже и в голову не могло прийти, что Инна Гавриловна действовала по своей инициативе. Очень уж она прикипела сердцем к соседу и изо всех сил пыталась оградить его от неприятностей. Ему ведь все нервы измотали этими допросами. Конец цитаты.

Кирилл умолк. Взгляд его, как заговоренный, все время возвращался к Егоровой.

Чего вот она сегодня такая красивая? Раньше не могла себя продемонстрировать коллективу? Зачем старалась казаться уродиной? Что за цель? Полюбите, мол, меня такую страшненькую, так? А красивую и дурак полюбит. Только раздражала, блин! А он, помнится, ей столько гадостей наговорил за все это время. Теперь как-то даже неловко.

— Ну! А дальше-то что? — отвлек Кирилла взволнованный голос нарядной коллеги.

— А дальше Инна Гавриловна, совершенно не подозревавшая о том, что ни одно ее действие не остается незамеченным ее сожителем, увидела с балкона, как Наталью Ивановну выносят на носилках из подъезда в бессознательном состоянии. Она перепугалась и бегом к соседу. Он на тот момент на время съехал.

— Как объяснил?

— Желанием пожить немного врозь. Слишком на него будто бы много всего свалилось.

— А на самом деле?

— А на самом деле она ему просто надоела. И как он мне сам признался, мог, говорит, прибить ее по неосторожности. Надоела!

Кирилл легонько двинул клавиатуру по столу, разложил локти, уставился, не стесняясь, в упор на коллегу. И неожиданно подумал, что Егорова по части удивлять могла бы запросто стать лидером среди его знакомых девушек. И возможно…

Возможно! Безо всяких агрессивных скачков вперед!

Она бы могла стать его девушкой. Им бы — опять же, возможно, было бы интересно вместе. Круг интересов замыкается на работе. Они потому что ее очень любят, работу свою.

— Так вот, продолжу. — Он тряхнул головой, прогоняя навязчивые странные мысли. — Он видел, как Инна Гавриловна ходила с подарками к любопытной жительнице их дома — Наталье Ивановне, и запереживал. Вдруг та что-то разболтала, вдруг что-то видела, и поздно вечером сам отправился к ней.

— Это как раз накануне того дня, когда ее на носилках вынесли?

— Совершенная правда, Егорова.

— Так это он ее все же отравил?