Читаем Вкус жизни полностью

– Правда, последнее время Коля стал тяготиться своими обязанностями, хотя еще не отдал времени яркость красок своей привлекательной внешности, даже не поседел. Теперь вот не переносит запаха табака. А какой был заядлый курильщик!

– Одни превращают дым в деньги, другие – деньги в дым. И что самое странное – все довольны, – снова небрежно вклинилась Инна. Не утерпела.

– Теперь он все больше стремится уехать на рыбалку. Я не препятствую, понимаю – устает. У него есть оправдание – возраст. Работа изматывает, а внукам помочь хочется. Но он бодрится, мол, рано еще меня списывать со счетов. Я и сама стала тяжела на подъем, по дому с черепашьей скоростью вожусь. И слезы теперь у меня всегда наготове. Бесчувственному легко быть твердым. Когда болеешь, приходит понимание, что тебе уже далеко не сорок. Вот говорят, что самое опасное для любви – отсутствие препятствий, а я всегда хотела иметь их поменьше.

Представьте себе, мой первый парень был ростом два метра. Девчонки завидовали мне. А я, бывало, как подумаю, что у меня может быть дочь такого роста и это не принесет ей счастья, так сразу пропадало желание с ним встречаться. Я не понимаю мужчин, которые поступают неосмотрительно, женятся на красивых, но глупых девушках. Эгоистично ради собственной услады не думать о будущем своего ребенка. Может, вам покажется, что я в чем-то несколько примитивна, но такие у меня убеждения, и ничего тут не поделаешь, – добавила она с милым, мимолетно блеснувшим лукавством, подчеркнувшим ее еще заметную холеную пригожесть.

Аня громко вздохнула, давая выход своим чувствам. Подвижная физиономия Инны выражала безграничное удивление – какое только можно было себе вообразить, – вызванное трогательной наивностью Жанны. Она вскинула глаза и тут же пришла в состояние боевой готовности:

– Никому еще не помешала доля здорового скептицизма по отношению к жизни. Тебе бы тоже… Будь твой муженек молодым писаным красавцем, вряд ли у тебя сложилась бы тихая семейная жизнь. Вот тогда бы ты поняла, что такое око за око и все такое прочее, связанное с ревностью, разборками. Проще жить с таким, который не бросается в глаза…

– Вопиющая бестактность! И как только у тебя язык повернулся сказать такое! – начала было Мила.

– Мой Коля красотой не блещет? Но это с твоей «кочки» зрения. А для тех, кто понимает, он приятный и обаятельный. У него очень даже располагающая внешность. А на сторону мужчины глядят не по причине своих эффектных данных или молодости, а от неправильного воспитания, – с достоинством ответила на грубый выпад Жанна. – Мой Коля утверждает, что тот, кто знает сто женщин, не знает ни одной, а кто хорошо знает одну, тот знает сто. Гоняясь за количеством, не достигнешь качества.

Слышавшим эту перепалку казалось, что Инна на всех пытается выместить неудачи своей личной жизни. Это задевало и раздражало. Кира выразила на лице крайнюю степень огорчения, и Инна подумала, что ее отрицательные эмоции имеют и к ней какое-то отношение.

– Не заводись. Твой Коля женился, успев вдоволь нагуляться и наделать кучу ошибок, какие молодым еще только предстояло сделать. Опасна зыбкая жизнь с юным, которого трудно удержать от искушений... Каким образом муж ценит тебя? – ехидно спросила Инна.

– Мне медали за преданность требовать от мужа? Мой Коля полушутя говорит: «Жена в России больше, чем жена. В наши трудные времена она часто является единственным оплотом».

Жанна сделала паузу, желая усилить впечатление от умной фразы ее мужа.

Кира напряглась, с тревогой ожидая выпадов со стороны Инны.

Тема не была поддержана, и Жанна, чуть смутившись, умолкла. А Инна неожиданно стала тихонько напевать что-то совсем неподходящее ситуации.


Антон, опять Антон

Задел Инну за живое рассказ Жанны.

«Не хвались, а Богу молись. Расхвасталась, разоткровенничалась! Видно, шла по жизни, ни мыслями, ни сердцем не терзаясь. Не выношу необузданно глупых изъявлений чувств. Жажда красиво хвалиться возникает только у дураков. «Кто говорит что хочет, тот может услышать чего не хочет». Повезло ей, вот и задается. И где только такого откопала? Что-то меня настораживает в их отношениях. Мужик – он ведь сам по себе как кот. Ему женщина нужна постольку, поскольку создает комфорт. А может, это мне только несамостоятельные мужья попадались?..

Не подумала Жанна о том, что уши многих из нас давно тоскуют по замирающим звукам нежно произносимых фраз и просто по доброму человеческому участию. С удовольствием бы выпроводила ее отсюда», – мстительно подумала Инна, но почему-то не завелась и не ответила Жанне по-своему «достойно».

Перейти на страницу:

Похожие книги

Чудодей
Чудодей

В романе в хронологической последовательности изложена непростая история жизни, история становления характера и идейно-политического мировоззрения главного героя Станислауса Бюднера, образ которого имеет выразительное автобиографическое звучание.В первом томе, события которого разворачиваются в период с 1909 по 1943 г., автор знакомит читателя с главным героем, сыном безземельного крестьянина Станислаусом Бюднером, которого земляки за его удивительный дар наблюдательности называли чудодеем. Биография Станислауса типична для обычного немца тех лет. В поисках смысла жизни он сменяет много профессий, принимает участие в войне, но социальные и политические лозунги фашистской Германии приводят его к разочарованию в ценностях, которые ему пытается навязать государство. В 1943 г. он дезертирует из фашистской армии и скрывается в одном из греческих монастырей.Во втором томе романа жизни героя прослеживается с 1946 по 1949 г., когда Станислаус старается найти свое место в мире тех социальных, экономических и политических изменений, которые переживала Германия в первые послевоенные годы. Постепенно герой склоняется к ценностям социалистической идеологии, сближается с рабочим классом, параллельно подвергает испытанию свои силы в литературе.В третьем томе, события которого охватывают первую половину 50-х годов, Станислаус обрисован как зрелый писатель, обогащенный непростым опытом жизни и признанный у себя на родине.Приведенный здесь перевод первого тома публиковался по частям в сборниках Е. Вильмонт из серии «Былое и дуры».

Екатерина Николаевна Вильмонт , Эрвин Штриттматтер

Проза / Классическая проза