Вкус жизни

– Марго не оставила мой протест без внимания. Сказала: «Мужчины каждую симпатичную женщину раздевают глазами и примеряют на себя, и любовь здесь ни при чем. Для многих из них затащить женщину в постель – дело мужской чести. (Какое, однако, с моей точки зрения, специфически странное понятие чести!) Может, они вообще не знают, что такое любовь, и ими движет по жизни только влюбленность, страсть и привычка к комфорту».

«Но ты – женщина», – остановила я ее.

– …«Мужчины – собственники. Они сами закабаляют женщин, а потом, когда они становятся им неинтересны, терроризирует их или бросают. Получается замкнутый порочный круг, из которого женщине нет выхода», – утверждала я.

– Можно подумать, мы не собственницы! – усмехнулась Лера, внимательно вслушиваясь в воспоминания Инны о своих давних разговорах с Маргаритой. Жанна и Эмма тоже подавили усмешку попыткой переключиться и сосредоточиться на чем-либо другом.

– «…Умная женщина умеет разжигать и поддерживать страсть в мужчине. Не отпугивать же мужчину своей потной и постной физиономией труженицы-святоши. Мужчины – как часы, их нужно заводить каждые сутки, иначе они перестают тикать, их надо всегда держать в напряжении, как бы на некотором расстоянии, чтобы они до конца не были уверены в нашей любви. Как только они успокаиваются, их любовь тут же ослабевает, и их тянет «налево». А что ты сделала бы, если, мягко выражаясь, почувствовала, что муж к тебе равнодушен? Оставила бы его?» – серьезно спрашивала меня Марго.

– «Страсть быстро проходит. Остаются уважение, привязанность, обязанности», – отвечала я, немного смущаясь примитивности своих взглядов…

– Кто бы меня разжег! Где бы разжиться приличным мужичком? – пошутила Лиля, перебив воспоминания Инны. – Страсть – чувство животное?

– А вот боготворение, которое при этом возникает, – это уже духовная составляющая, – усмехнулась Рита.

– Ой, тетки на склоне лет взялись выяснять, что такое секс! Спорить на эту весьма сомнительную тему не имеет смысла, – смущенно хихикнула Жанна. – Я тоже не осуждаю Марго, но сама никогда не смогла бы выбирать, не сумела бы переступить границу, выстроенную воспитанием. Я не могу и не хочу любить многих. А по поводу красоты мне случай вспомнился. Приехал к нам на каникулы младший брат моего мужа, а я говорю свекрови: «Каким красавчиком стал ваш Толя!» А она мне в ответ как-то даже испуганно: «Не говори ему об этом, а то забалуется, испортится, душу загубит. Не в красоте счастье».

Лиля с Ритой беседуют. Лена, не отрываясь от спора Жанны с Инной, с трудом улавливает суть их разговора.

– …Это еще один довод в нашу пользу.

– У нас было слишком короткое ненастоящее детство, и юности мы толком не знали. Рано включались в повседневную борьбу за существование.

– Домашним мальчишкам тоже не было времени долго оставаться детьми. В четырнадцать уже взрослыми считались.

– А откуда же в них забалованность? Неизжитое, неискоренимое детство не оставляет их и в зрелые годы. Ведут себя на удивление нелепо: безрассудно, легкомысленно, расточительно. И все это без малейшего оправдания и смысла. Наверное, эта запоздалая детскость дает им хоть и несравнимую с полноценной детской, но все же радость. Гулюшки, компании, пивко, сигареты, рыбалка им не возбраняются.

– Может, послевоенная безотцовщина виновата? Матери все в трудах праведных, а они целыми днями одни по улицам гоняли, без присмотра, по сути дела, без воспитания.

– Замужним женщинам такой возможности расслабляться жизнь обычно не предоставляет. Мы всегда взрослые. Под бременем забот мы быстро созреваем, и затянувшаяся зрелость накладывает заметный отпечаток усталости и безнадежности на наши жизнерадостные и, в общем-то, жизнеспособные натуры, что ведет к преждевременному старению.

– …Ну что касается рыбалки – так это мое! Я не раз облавливала и мужа, и его друзей. Им и не снилось добиться таких успехов. Правда, бурно не афишировала свои удачи, не покушалась на мужское превосходство в этом хобби. Прекрасное я вам скажу средство от всех хворей, как телесных, так и душевных. Это настолько проверенная карта, что не воспользоваться ею грех. Рекомендую, – громогласно заявила Мила, чем очень развеселила всех присутствующих.

А Инна упорно продолжает свой рассказ о подруге:

– По молодости Марго, разочаровываясь в одном мужчине, очертя голову кидалась в новую любовь, снова обретала полнокровие и ту же беспокойную мечтательность, и вновь в ней начинало шевелиться чувство, как ей казалось, намного шире и глубже, чем к предыдущему. На фоне этой все возрастающей неразберихи чувств, событий и характеров она не скоро научилась предвидеть, в каком обличье новый мужчина может явиться к ней. Они же лгуны и артисты. Играют того, кого ты желаешь. Хочешь обаятельного? – на тебе! Хочешь доброго и покладистого? – пожалуйста! И ее опять постигало разочарование.