Владимир Климов

А в середине марта сорок второго пришло первое обстоятельное письмо с указанием нового адреса. И когда вернулся с работы муж, за поздним ужином, при свете ночника, они читали Алешино послание вместе, хоть на некоторое время успокоившись за судьбу своего фронтовика: «Я живу сейчас хорошо, на постоянном месте, сплю в хате на постели, но часто разъезжаю по деревням. Питаюсь хорошо, получаю командирскую добавку, а кроме того, покупаю масло, яйца и молоко. В деревнях здесь дома каменные, хотя внешне напоминают украинские мазанки. Хозяйки огорчают меня неумением готовить чай. Дашь им осьмушку чаю, а они высыпают его в чугунный котел с холодной водой и кипятят часа два до полного безвкусия. Редко когда в доме имеется чайник, но и тогда заваривать не умеют. Яичницу-глазунью также редко кто умеет делать. Продукты держат в грязи. Когда я приношу сахар, моя хозяйка высыпает его в глубокую тарелку и так держит непокрытым на столе. Относятся к нам крестьяне всюду очень хорошо, так как здесь побывал немец и они осознали разницу на собственной шее. Холода еще не унимаются, сегодня страшная метель. Мои теплые вещи, особенно куртка, шапка, рукавицы и носки, мне очень пригодились. Очень за них вам благодарен».

Владимир Яковлевич, буквально засыпая над чашкой горячего, ароматного чая, сквозь обступающую пелену, слушал голос жены, продолжавшей читать Алешино письмо:

«…С 1 мая высылаю вам денежный аттестат, так как у меня образуются большие излишки, несмотря на усиленное потребление яиц и масла… Аттестат на имя мамы. Ежемесячно, начиная с 15 мая, она будет получать деньги – 350 рублей – в военкомате».

– Что это он надумал? Какой аттестат? К чему такие лишения? – прервала чтение Вера.

– А как ты его переубедишь? Просто наш Алеша стал настоящим мужчиной, и это естественная потребность заботиться о своих женщинах: бабушке, маме, сестре. Я напишу ему, попробую отговорить от этой затеи, – успокоил Владимир жену. – Дочитай, пожалуйста, до конца, а то я сейчас засну за столом. Очень тяжелый выдался день.

«…Недавно прошла проверка моей ноги после ранения. Я прошел 70 километров, правда, не спеша, за три дня. Все в порядке. После месячных разъездов по железным дорогам я прибыл сюда измученным, но быстро поправился и сейчас чувствую себя хорошо. Только вот большой фурункул выскочил на боку и мешает жить спокойно. Целую вас крепко, желаю вам здоровья. Алеша».

Письма от сына долгие месяцы были единственным светлым лучиком в жизни семьи. Алеша для каждого находил доброе слово, переживал за своих родных больше, чем за себя, и заботился, как только мог:

«…Бабушку от себя ни в коем случае не отпускайте до конца войны, пусть не рвется в Москву…

…Сообщаю вам, что 22 числа, в день годовщины войны, я был принят в кандидаты в члены ВКП(б). За одну неделю для меня 4 знаменательные даты: вступление в партию, 26 лет, год войны, годовщина окончания университета. Как там Ира работает, выполняет ли норму?..