Читаем Владимир Высоцкий полностью

В мир реальнейших фантасмагорий

Первым в связке ведешь за собой!

Стонешь ты эти горькие личные,

В мире лучшие строки! Какие? —

Придут другие, еще лиричнее,

Но это будут – не мы – другие.

Пришли дотошные «немыдругие»,

Они – хорошие, стихи – плохие.

1975


* * *


Что брюхо-то поджалось-то —

Нутро почти видно?

Ты нарисуй, пожалуйста,

Что прочим не дано.

Пусть вертит нам судья вола

Логично, делово:

Де, пьянь – она от Дьявола,

А трезвь – от Самого.

Начнет похмельный тиф трясти —

Претерпим муки те!

Равны же в Антихристе

Мы, братья во Христе…

1975?


* * *


Растревожили в логове старое зло,

Близоруко взглянуло оно на восток.

Вот поднялся шатун и пошел тяжело —

Как положено зверю – свиреп и жесток.

Так подняли вас в новый крестовый поход,

И крестов намалевано вдоволь.

Что вам надо в стране, где никто вас не ждет,

Что ответите будущим вдовам?

Так послушай, солдат! Не ходи убивать —

Будешь кровью богат, будешь локти кусать!

За развалины школ, за сиротский приют

Вам осиновый кол меж лопаток вобьют.

Будет в школах пять лет недобор, старина, —

Ты отсутствовал долго, прибавил смертей,

А твоя, в те года молодая, жена

Не рожала детей.

Неизвестно, получишь ли рыцарский крест,

Но другой – на могилу над Волгой – готов.

Бог не выдаст? Свинья же, быть может, и съест, —

Раз крестовый поход – значит, много крестов.

Только ваши – подобье раздвоенных жал,

Все вранье – вы пришли без эмоций!

Гроб Господень не здесь – он лежит, где лежал,

И креста на вас нет, крестоносцы.

Но, хотя миновало немало веков,

Видно, не убывало у вас дураков!

Вас прогонят, пленят, ну а если убьют —

Неуютным, солдат, будет вечный приют.

<Будет в школах пять лет недобор, старина, —

Ты отсутствовал долго, прибавил смертей,

А твоя, в те года молодая, жена

Не рожала детей.>

Зря колосья и травы вы топчете тут,

Скоро кто-то из вас станет чахлым кустом,

Ваши сбитые наспех кресты прорастут

И настанет покой, только слишком потом.

Вы ушли от друзей, от семей, от невест —

Не за пищей птенцам желторотым.

И не нужен железный оплавленный крест

Будет будущим вашим сиротам.

Возвращайся назад, чей-то сын и отец!

Убиенный солдат – это только мертвец.

Если выживешь – тысячам свежих могил

Как потом объяснишь, для чего приходил?

<Будет в школах пять лет недобор, старина, —

Ты отсутствовал долго, прибавил смертей,

А твоя, в те года молодая, жена

Не рожала детей.>

1976


* * *


…Когда я об стену разбил лицо и члены

И все, что только было можно, произнес,

Вдруг – сзади тихое шептанье раздалось:

«Я умоляю вас, пока не трожьте вены.

При ваших нервах и при вашей худобе

Не лучше ль – чаю? Или – огненный напиток…

Перейти на страницу:

Похожие книги

Поэты 1840–1850-х годов
Поэты 1840–1850-х годов

В сборник включены лучшие стихотворения ряда талантливых поэтов 1840–1850-х годов, творчество которых не представлено в других выпусках второго издания Большой серии «Библиотеки поэта»: Е. П. Ростопчиной, Э. И. Губера, Е. П. Гребенки, Е. Л. Милькеева, Ю. В. Жадовской, Ф. А. Кони, П. А. Федотова, М. А. Стаховича и др. Некоторые произведения этих поэтов публикуются впервые.В сборник включена остросатирическая поэма П. А. Федотова «Поправка обстоятельств, или Женитьба майора» — своеобразный комментарий к его знаменитой картине «Сватовство майора». Вошли в сборник стихи популярной в свое время поэтессы Е. П. Ростопчиной, посвященные Пушкину, Лермонтову, с которыми она была хорошо знакома. Интересны легко написанные, живые, остроумные куплеты из водевилей Ф. А. Кони, пародии «Нового поэта» (И. И. Панаева).Многие из стихотворений, включенных в настоящий сборник, были положены на музыку русскими композиторами.

Антология , Евдокия Петровна Ростопчина , Михаил Александрович Стахович , Фёдор Алексеевич Кони , Юлия Валериановна Жадовская

Поэзия
Монады
Монады

«Монады» – один из пяти томов «неполного собрания сочинений» Дмитрия Александровича Пригова (1940–2007), ярчайшего представителя поэтического андеграунда 1970–1980-x и художественного лидера актуального искусства в 1990–2000-е, основоположника концептуализма в литературе, лауреата множества международных литературных премий. Не только поэт, романист, драматург, но и художник, акционист, теоретик искусства – Пригов не зря предпочитал ироническое самоопределение «деятель культуры». Охватывая творчество Пригова с середины 1970-х до его посмертно опубликованного романа «Катя китайская», том включает как уже классические тексты, так и новые публикации из оставшегося после смерти Пригова громадного архива.Некоторые произведения воспроизводятся с сохранением авторской орфографии и пунктуации.

Дмитрий Александрович Пригов

Поэзия / Стихи и поэзия