владычество3

— Извините меня, детектив. Я никому не хотела причинять зла, но только этой черной девчонке и ее ублюдку. Я открыла ей свой дом, кое-что давала ей из своей одежды, даже прекрасную золотую заколку в виде ангела. Как она посмела таким образом плюнуть мне в лицо? Как посмела соблазнить моего мужа и попытаться разрушить все, что мы с таким трудом создали? У нее хватило совести еще подарить ему этот несчастный галстук с надписью «С любовью, Лиза». А он имел наглость носить его на

258

людях! Когда увидела его на том собрании, я была в такой ярости, что чуть не сорвала его с шеи. Я сказала, что не хочу больше видеть этот галстук. Я увидела фотографию в его офисе, где он в этом галстуке, и избавилась от нее, не сходя с места.

— Что давало вам основания думать, что Харпер будет сотрудничать с вами? — спросил Олли.

— Мэтью — зависимый человек. Он помогал многим людям. Он заботится о своей карьере и не будет рисковать своей репутацией. Кроме того, я облегчила ему задачу. Я сказала, что женщина заманила Регги в ловушку и будет теперь шантажировать его.

— Вы сказали о Лизе?

— Это звучало... лучше. И было в своем роде правдой. Не по поводу шантажа. Она же вцепилась в него и разрушала нашу жизнь. Я должна была ее остановить. Вы понимаете это, ведь так? Мне жаль, что пострадали другие люди, но мне надо было остановить ее. Регги много делает добра слишком многим людям, чтобы один человек мог его уничтожить.

— Вы сами до всего этого дошли? — спросил Олли. — Ни с кем не работали, кроме Харпера и Гангстера Кула?

— Конечно я не могла сделать этого без Сартола.

— Сартол? Кто это, Сартол?

— Он тот, кто предложил идею. Я была так смущена. Мне нужно было руководство, совет. Он дал мне его.

— Миссис Норкост, кто такой Сартол?

— Это мой ангел.

Олли уставился на нее.

— Я просила его о помощи в этой ужасной проблеме. Потом у меня в памяти всплыл Мэтью Харпер. Я знала, что он — это решение. И Сартол потом напомнил мне о Рэймонде и помог мне продумать детали. Это был совершенный план — я никогда не смогла бы сделать это сама. Сартол — мой руководитель. Я прошу моего ангела о множестве вещей. Он никогда еще меня не подводил.

— Как ты, папа? — спросил Кларенс у отца, казавшегося маленьким и хрупким на госпитальной кровати.

— Если бы я был лошадью, меня уже надо было бы пристрелить, — слабо улыбнулся Обадиа, — но я не лошадь, так

259

что не пристреливайте меня, ладно? Старше, чем грязь, но все же человек.

— Ты лучший человек, какого я знаю, — сказал Кларенс.

— Надо еще поискать, сынок. Узнай больше людей.

— Точно, папа. Тебя всегда было трудно не слушаться, но ты был самым лучшим отцом, лучшего и не надо. Я если бы я мог стать для моих детей, кем ты был для меня...

— Отдавай им свое время, сын. Не заменяй ничем время. Учи эту молодежь Божьим путям. Учи их, что они — дети Царя. Некоторые люди обращаются с ними, как с собаками, но это их проблемы. Им придется столкнуться с их Папой-Царем. Дети и правда очень быстро растут, сын. Я знаю. Не упускай возможности, которая у тебя есть сейчас. Она не повторится.

Кларенс кивнул.

— Я звонил дяде Илайджи. Он беспокоится о тебе. Хотел, чтобы я передал тебе, что он молится за тебя. Он хороший брат, Илайджи. Лучший друг, какой только может быть у человека. Мы вместе пережили трудные дни. Согревали друг друга холодными ночами. Были у нас хорошие времена, да. Настоящий брат. Я хочу, чтобы и вы с Харли...

— Я знаю, — кивнул Кларенс, — мне жаль, что мы так и не попали в Куперстаун.

— Еще не поздно.

— Что ты имеешь в виду?

— Я имею в виду, чтобы ты взял Тая, Джону, Жениву и девочек, если они захотят поехать. И Харли тоже попроси. Ты можешь это сделать. Там есть старые фотографии Негритянской лиги, ты знаешь. Поищи там меня.

— Но я хотел поехать с тобой, папа.

— Да не беспокойся обо мне, сынок. Я-то буду в настоящем зале славы, — он засмеялся и посмотрел на Кларенса своими живыми одухотворенными глазами — в них мерцали отблески вечности. — Помни, сынок, Бог все видит, даже если ты не знаешь.

Кларенс заметил кого-то в дверях.

— Мэнни? Входи.

— Мистер Мэнни? Мой друг-детектив? — старик протянул руку. Подошедший Мэнни взял ее. — Сынок, дай мне немного поговорить с мистером Мэнни. Я хочу кое-что рассказать ему,

260

важные вещи, которые каждый человек должен знать. А ты сходи выпить кофе или что-то такое. Может, подыши воздухом.

Кларенс кивнул, вышел из комнаты, зная, что отец подразумевает под важными вещами.

Когда Кларенс вернулся в комнату 45 минут спустя, Обадиа уже уснул, а Мэнни стоял рядом и держал его за руку. Мэнни отвернулся на минуту, а потом прошел мимо Кларенса, почтительно кивнув, и ничего не сказал.

Кларенс наклонился над отцом, словно хотел защитить его, не зная, что кто-то больше и сильнее его стоит у постели с мечом, простертым к небесам, готовый отдать все для защиты этого старого человека, от которого он научился многому и кому он был бесконечно верен.

Кларенс позвонил Олли из госпиталя, чтобы рассказать об отце.