Владычица морей

На совете присутствовал Сеймур. На Балтике он был вторым из адмиралов на эскадре из двухсот вымпелов. За кампанию удостоен звания пэра. Под Кронштадтом от взрыва русской мины потерял глаз… Круглая черная повязка на нем подобна шорам, какие надевают на глаза породистым, но пугливым лошадям. Сеймур далеко не пуглив. Отправленный командовать китайской эскадрой на Тихий океан, он в последний год войны, когда здесь больше уже не велось никаких военных действий против русских, обследовал и описал берега Японии, а также заливы Приморской области, представляющей большой интерес для будущего всех морских держав. Он всегда помнит, что там одна из лучших гаваней названа именем Майкла Сеймура. Но никогда не говорит об этом.

Адмирал, видимо, не намерен ограничиться лишь описями.

Блондин с длинным и тяжелым узким лицом и с еще более тяжелым характером, британский бульдог, челюсти которого хватают намертво. Он по-прежнему молчалив, когда речь заходит о способах штурма Кантона.

Общее мнение на военном совете и рекомендация послу: подкрепления из Индии задерживаются. Тайфун пошел навстречу нашей эскадре. Войскам и экипажам надо дать отдых. Прибудет много бенгальцев, пенджабцев и афганцев, составляющих эскадроны иррегулярной кавалерии, а также пехоту. Там больные. Экспедиционные войска нуждаются в освежении. У посла в его полном распоряжении есть две недели. В Гонконге тем временем все будет подготовлено.

Элгин понимал, что ему предлагают. Адмирал и губернатор брали подготовку экспедиции на себя. Славное имя посла должно сохраняться во всей чистоте, как британское знамя. Там, где под его командование не могут быть нанесены решительные дипломатические и военные удары, ему не следует присутствовать. Он сам это понял и уходил в Индию, чтобы маршал Е не узнал, как посол королевы бессилен, живя у ворот Китая.

Боуринг и Элгин гуляли по широкому балкону вдоль всего второго этажа дворца губернатора со стеной вьющихся, как в сухой корзине, глициний, которые давно уже отцвели, а их последние листья сорваны тайфуном. Мелкие военные действия происходят непрерывно, адмирал очень искусен и опытен. Большие военные действия придется начинать после Рождества.

Корабль Элгина после тяжелого плавания в Индию пойдет в капитальный ремонт, неужели мы так здорово потрепали его?

Вечнозеленые деревья и растения Гонконга после ливней опять быстро тускнеют, их сжигает солнце. Даже здесь, в тропиках, чувствуется зима. Говорят, тут бывают морозы, после Канады смешно слышать: мороз в четырнадцать градусов тепла по Реомюру.

— Я бы советовал вам, — с оттенком несвойственной ему подчеркнутой осторожности, похожей на подобострастие, сказал сэр Джон, — отправиться в Манилу. Там прекрасное испанское общество, которого нет нигде в целом мире. Вам будет очень-очень интересно и приятно…

У потомков англосаксов, распространившихся по земному шару в разных странах, существуют разные версии легенды о Ненни Катти Сарк. Все, кажется, забудется в Маниле…

Глава 7

ШОТЛАНДСКИЕ ОЗЕРА

Монсиньор Симон, французский агроном, посланный императором Наполеоном, чтобы составить для него отчет о системе китайского земледелия, в разговоре со мной сказал, что ни в одной другой части света он не видел такого плодородия полей, как у трудолюбивых китайских крестьян, достигающих этого частично применением навозных удобрений, но более всего личным усердием.

Линдсей Брайн. «Тайпинское восстание»

Заливные озера и рукава Кантонской реки среди гор похожи на виды в Шотландии, на Лох Ламон или на Лох Лонг[38]. Как остроумно заметил прибывший в колонию корреспондент «Таймс», европеец, пожелавший бы вообразить все это в подобном сравнении, должен, однако, сделать коррекцию пейзажа тропическим солнцем, сияющим ярко и жарко даже в осеннюю пору, а также британскими военными кораблями и звуками орудийных выстрелов, доносящимися время от времени с разных сторон. Не говоря уже о множестве китайских земледельцев на распаханных землях, на островах и на берегах проток, где возделан каждый клок земли. Пахари, которые сами напоминали собой живые куски земли, не обращали внимания на выстрелы.

Адмирал Сеймур заканчивал очередное плавание по шотландским озерам томимый зноем. Корабли его эскадры рассредоточены среди проток и рукавов, заплетающихся в водную паутину, в чашах и желобах, промытых среди хребтов по-китайски трудолюбивой рекой, на территории в тысячи квадратных миль. Водных путей здесь такое множество, что все их невозможно описать. По каждой из проток может пройти враждебная джонка.