Владычица морей

— А, тогда понятно, почему Путятин ездит всюду, куда захочет! — сказано спокойно, но смысл слов насмешлив. Впрочем, неужели при дворе не знают, что война закончилась, быть того не может. Кафаров знает, что тут ни слова зря не говорят. Зачем Путятин там, где англичане? Кафаров сам недоволен и предвидит опасения китайцев. Ведь им может показаться в присутствии нашего посла вблизи Кантона — не там, где, по их мнению, следует ему быть, — признак опасной перемены в политике России.

— Путятин действует вместе с англичанами? — спросил китаец.

Кафаров утвердился во мнении, что с ним разговаривает Юй Чен, любимец и самый доверенный государя в Ямыне Внешних Сношений и, по сути, возглавляющий китайское правительство, хотя он и не был одним из пяти членов Высшего или Верховного Совета. Но он диктовал им свою волю. Один из немногих умов при императорском дворе, известный своими знаниями и ученостью.

Палладий ответил, что Путятин лишь присутствует там, где находятся англичане. Но не принимает участия.

— Мы договоримся обо всем на Амуре, — сказал Юй Чен. Он спросил, чего хотят иностранцы от Китая.

— Они хотят взять Китай в свои руки, — ответил Кафаров.

Сановник смолчал. Его взгляд стекленел от напряжения. Как мог быть Китай взят в чьи-то руки? Китай бывал завоеван, когда династия менялась. Но для завоевания Китая у западных иностранцев нет людей и нет сил. Как можно взять Китай в чьи-то руки, что это означает? Подобная мысль не воспринималась? Отец Палладий видел перед собой живой догмат консерватизма.

В Палате Внешних Сношений, в Верховном Совете и при дворе не все так глупы, как толкует людская молва. Своим присутствием вблизи послов Англии и Франции Путятин ставит пекинское правительство в неудобное положение. Ему приходится посылать отказы, иначе невозможно поступать. Согласие на встречу с русским послом, который присылает письма из Макао, даст повод Элгину и Гро к претензиям.

— Дела между Россией и Китаем — это внутреннее дело соседей, — сказал Юй Чен.

Тяжкий подвиг предстоит Муравьеву: без враждебных действий выйти к удобным для России южным гаваням и закрыть западным державам подступ к Китаю с севера. Он покажет, что Китай не одинок.

Мнение пекинского правительства о том, что договариваться надо на Амуре, дошло в Петербург. Александр не согласен, что посольство Путятина направлено напрасно. Россия должна всюду показывать, что действует самостоятельно и как европейская держава присутствует там, где происходят важные события, последствия которых могут коснуться ее. Он согласен с Муравьевым, что действовать надо на Амуре. Но не намерен отменять полномочия, данные Путятину. Нельзя не наблюдать за тем, что делают иностранцы в Китае. Присутствие наше там Путятин не обязан объяснять. Смысл его должен быть очевиден, объяснен желанием заключить договор. Главное же дело одновременно будет исполняться Муравьевым на Амуре.

В скором времени у Палладия состоялась еще одна встреча с Юй Ченом. Опять в разрушающемся храме, куда архимандрит прибыл в паланкине через многие ворота, в снегу по карнизам башен.

— В верховьях малых притоков, которые впадают в большие реки, где плавает Муравьев на кораблях, находятся родовые земли предков нашего императора, — сказал Юй Чен.

Тяжкий и непреодолимый довод! Основание для отказа.

Кафаров сказал, что родовые земли маньчжур, их прародина, известны Муравьеву.

Юй Чен помолчал, глядя взором, темным от мрака мыслей, от неразрешимых забот и горьких ударов судьбы, предвещающих конец.

— Когда-то было в истории, — сказал Юй Чен, — что государь Китая, времени царствования династии Юань, жил под охраной русской гвардии… Тогда в Пекине жили постоянно русские представители, имели свои дома. Это известно мне из наших древнейших летописей. Я нашел в своей памяти уроки древности для бренной заботы дня.

Мысли Кафарова переменились и ожили, он мог бы привести другой пример. Подобное же повторилось и при нынешней династии, когда Кхан Си определил русских албазинцев в свою гвардию и выезжал из дворца под их охраной. Юй Чен хочет сказать, что есть прецедент, когда китайские богдыханы находились под защитой русских. Не так ли? Далеко не узко судит, если приводит такое сравнение, которое не может не иметь в виду смысла современной дипломатии и политики, не может не показаться многозначительным символом.

Нужный прецедент отыскан для оправдания своей политики и для подтверждения мудрости решений молодого государя. При этом не может не быть у них в империи сильной оппозиции, составленной из консерваторов.

Юй Чен сказал, что Муравьеву будет дано согласие встретиться с ним на Амуре.

Кафаров уверен, что ни единого намека на подобную перемену в политике не будет сделано в документах, которые посылаются из Пекина в Россию.