Владычица Рима

Приняв от колдуньи свиток, Валерий поднялся, попятился, не спуская с женщины глаз. Они были одни. Повернувшись у самой двери, он вышел.

В набитом стражей коридоре Лиины тоже уже не было. Юноша не торопясь прошел мимо варваров, не торопясь зашагал по пустому коридору. Шаги его гулко отдавались под каменными сводами.

– Валерий!

Он оглянулся.

Возле колонны, прислонившись плечом и щекой к холодному камню, стояла девочка. Легкая, как тень в полдень, грусть подернула ее светло-серые глаза:

– Ты торопишься?

– Нет, – грусть девочки будила в его душе какие-то неясные, но теплые и потому приятные чувства.

Жестокой мыслью: «А я ведь только что чуть не убил ее мать, и она знает это», – Валерий разом оборвал их.

– Я хочу вернуть тебе…

Римлянин равнодушно посмотрел на возникший из складок одеяния кинжал.

– Он не нужен мне больше.

И сразу глаза девочки сделались такими же прозрачными, какими были недавно:

– Римлянин слишком высокого мнения о себе! Смотри! – распахнув покрывало, она приставила стальное острие к тонкой ткани туники под левой грудью. Губы сжались в черту. Дрогнули, расходясь, черные зрачки. Прорезав ткань, клинок легко вошел между ребрами по самую рукоятку. Не меняя выражения лица, она вытянула из тела смертоносную сталь, глубоко вздохнула несколько раз, повертела в руках кинжал, рассматривая сияющее лезвие, протянула его Валерию: – Возьми на память и не думай, будто кто-то боялся тебя.

Ошеломленный юноша стиснул вложенную ему в руку костяную рукоятку. Презрительно кривя губы, девушка запахнула покрывало. Еще не веря в реальность произошедшего, Валерий поднес к глазам лезвие зеркальной чистоты, а когда, наконец, оторвал от сияющей полоски стали взгляд, девочки у колонны не было.

«Ведьма! – выругался он. – Вот уж у кого нет сердца!»

У коновязи четверо воинов бросали кости и еще трое спорили о чем-то.

Валерий отвязал Кора, да так и замер: ворота, через которые он хотел выехать, были заперты. Он оглянулся, ища, у кого бы узнать, что случилось. Только что игравшие воины стояли вокруг него. Один из них выдернул из рук юноши узду, приказал: «Обыскать!».

Воин ловко обшарил одежду римлянина, вытащил из ее складок письмо, пропуск, кинжал и кошелек. Валерий рванулся, но на его плечах повисли трое, – зеркальная поверхность клинка была затянута кровавой пленкой. Кровь измазала пальцы воину, державшему кинжал.

– Совсем свежая.

– Он только что был у великой госпожи, – пропищал кто-то совсем рядом.

Обернувшись, Валерий успел встретиться взглядом со своим ночным собеседником. Воины растерянно переглянулись. Старший приказал:

– К госпоже. Быстро!

Все бросились внутрь дворца. Валерия сильно толкнули в спину, и он, зацепившись ногой о ступеньку, упал. Его подхватили, поволокли дальше и опять сбили с ног. К концу пути колени у юноши были разбиты в кровь. Стража, выставив копья, удержала бегущих, и старший воин выкрикнул, задыхаясь от бега:

– Где госпожа?! Что с ней?! – в восклицании его прозвучало такое отчаяние, что стража попятилась.

– Что за шум? – на пороге распахнутой настежь двери стояла женщина.

– Госпожа! – в восклицании смешались радость и изумление. Не замечая упершегося ему в живот копья, старший воин подался вперед. – Госпожа жива!

– Пропустите, – приказала стражнику женщина.

Прорвавшись к колдунье, воин коснулся коленом пола, протянул ей окровавленный кинжал:

– Госпожа, прости нас. Я с друзьями стоял у западных ворот и видел, как из дворца вышел этот римлянин, – воин повернулся и указал на Валерия.

– Пусть он подойдет, – велела женщина страже и, обращаясь к собеседнику, разрешила, – продолжай.

– Мне и моим друзьям он показался подозрительным, и мы решили обыскать его, а, обыскав, нашли вот что, – он протянул женщине письмо и кошелек. Кинжал она уже держала в руках. – Мы испугались за госпожу.

– Почему вы испугались за меня?

– Кто-то сказал, что римлянин только что был здесь.

– И ты помнишь кто?

– Не помню, госпожа. Мы испугались за госпожу.

Рассмотрев кинжал и стараясь при этом не замарать пальцы в крови, женщина подняла глаза на Валерия, велела:

– Возьми письмо и деньги, – и, подумав, добавила: – Странная история, – позвала громко: – Лиина!

Из-за створки двери показалось личико девочки, и Валерий невольно вздохнул с облегчением: значит, и девочка жива.

– Лиина, – обратилась госпожа к дочери, – это твои шутки?

Покосившись на кинжал, девочка кивнула, сознаваясь:

– Да.

Все враз обмякли, лишившись переполнявшего их напряжения: виновник переполоха найден. Ничего не случилось и не случится. Впрочем, старшая госпожа так не считала. Брови ее гневно нахмурились.

– И что мне с тобой делать теперь? Сколько раз я тебе говорила, что шутка шутке рознь?! Ты играла человеческой жизнью! Просто так! Видно, давно я тебя не порола!

С тайным злорадством Валерий наблюдал, как испуганно вытягивается лицо девочки. Точно такое же, но явное удовольствие читалось на лицах воинов.

– Не надо. Я не буду больше.

Резкий взмах ладони – и девчонка скрылась за дверью. Оглядев воинов в коридоре, госпожа остановила свой взгляд на Валерии, вздохнув, попросила:

– Задержись еще немного.